— Слишком слаба, чтобы тягаться со мной!
Порыв ветра сбил Шелу с ног. Тонкая, едва осязаемая струйка ловко обвила шею. Лерриаль принялся душить её.
Шелой овладела паника. Она сдавленно хрипела, руками пытаясь разжать магические путы. Бесполезные действия не приносили никакой пользы, только смешили Лерриаля. Его противный смех взбесил её и помог вернуть самообладание. Она сбросила магию освобождающим заклинанием.
В следующее мгновение Лерриалю стало не до смеха — «кладбищенская колючка», как её называли в народе, стремительно атаковала его сзади и обняла с такой горячностью, что некоторые колючки даже прошли насквозь. Шеле не нравилось это магическое растение, но именно сейчас оно пришлось как нельзя кстати — в его иглах содержался яд, ослабевающий магические силы на полчаса, и росло оно только на кладбищах, используя камни и надгробные плиты в качестве почвы.
Шела выложилась по максимуму, вынуждая колючку стремительно расти и вонзать илы в тело Лерриаля. Но даже несмотря на упадок сил, вызванный атакой растения, он смог использовать магию смерти — кладбищенская колючка почернела, завяла и упала к его ногам.
— Вижу, ты прилежно училась, — констатировал Лерриаль.
— Поздновато ты заинтересовался моей учёбой, папуля, — зло выплюнула Шела и произнесла заклинание призыва. Выращенный в саду свекра земляной голем тут же явился на зов и бросился на Лерриаля.
Голем наносил ему мощнейшие удары, используя свои громадные кулаки. Голова Лерриаля болталась из стороны в сторону. Удар в живот согнул его пополам. Прыжок голема расплющил его по поверхности валуна.
Шела не верила своей удаче — Лерриаль едва двигался и уж точно не мог пользоваться магией. Однако вскоре голем осыпался горсткой земли — очередное смертельное заклинание сорвалось с губ лорда.
— Никогда недооценивай противника, милая. Годы опыта не затопчешь каким-то земляным големом. Хотя он был хорош, признаю.
Он чуть стоял на ногах, весь побитый, в синяках, ссадинах и кровоподтёках. Но всё равно был сильнее.
Липкие нити паутины возникли буквально из воздуха и за считанные секунды спеленали Шелу в удушающий кокон. Воздух покидал её легкие, будто песок в песочных часах — также быстро и неумолимо.
Не успели мушки перед глазами собраться в полноценную стайку, как на Шелу обрушилась желанная свобода. И освободил её явно не Лерриаль — борьба продолжалась.
— Териас! — Шела потрясенно вскрикнула, заметив мужа в центре ритуального круга. — Зачем?
Он даже не взглянул на неё, продолжая методично поджаривать зад Лерриаля и блокируя его заклинания. Не видел он и запрыгнувшего на валун Приндла, осторожно подкрадывающегося сзади.
— Ах ты мерзкий маленький подхалим! — Водяная рука схватила толстяка за туловище и развернула лицом к Шеле. — Это нечестно — подкрадываться сзади!
— Никто и не говорит о честности, когда на кону стоит жизнь хозяина! — Он предпринял попытку вырваться, но водяная рука не собиралась упускать свою добычу. — Отпусти меня, грязная полукровка!
— Ну уж нет!
Водяная рука превратилась в шар, заключив в себе толстяка. А чтобы тот не смог произнести контрзаклинание, его рот беспрестанно наполнялся водой. Он неразборчиво бормотал, то захлебываясь, то кашляя, махал своими короткими конечности и смешно выпучивал глаза.
Териас закидывал Лерриаля огненными шарами — тот их тушил. Запускал в него ледяные стрелы — он останавливал их ветряным щитом. Как и Шела использовал кладбищенскую колючку — он её убил. Казалось, Лерриаля невозможно победить — он словно феникс каждый раз восставал из пепла. Но Териас был уверен — у его злобного тестя есть слабые места, нужно только понять какие.
Лерриаль обратился к магии смерти. В Териаса полетело смертельное заклинание, которое он едва успел отбить. На этом Лерриаль не остановился — в ход пошли сгустки тьмы. Парочка даже зацепила Териаса, оставив после себя кровоточащие раны.
— Кассэ моррэ, руаллэ! — Лерриаль выкрикнул заклинание призыва.
Перед Териасом материализовался лич — умерший маг-некромант, оставшейся нежитью вместо того, чтобы отбыть в подземный мир Катэрасиса. Но не глядя на это, личи оставались его слугами. Они обладали разумом и были неуязвимы, в отличие от живых некромантов. В основном, привязать к себе лича можно было, если тот был чем-то сильно обязан при жизни, либо если являлся родственником и добровольно согласился помогать.