Среди потенциальных сердечно-сосудистых побочных эффектов наиболее распространенные: сердцебиение, понижение артериального давления на 10–40 мм. рт. ст., головокружение, обморочные состояния, головная боль. К вегетативным побочным эффектам относятся: сухость во рту, повышенное слюноотделение, снижение аппетита, запоры, лихорадка, потливость, расстройства мочеиспускания, чувство жара, нарушение аккомодации (снижение резкости зрения и двоение в глазах)
При отсутствии надлежащего контроля со стороны врача могут возникать: авитаминозы, увеличение массы тела, нарушения менструального цикла у женщин, гинекомастия, повышенная жажда, явления несахарного диабета в виде учащенного и более обильного мочеиспускания, выделение молозива из молочных желез, снижение потенции у мужчин.
Кожные проявления могут быть токсического или аллергического характера: зуд на коже, высыпания.
Неврологические побочные эффекты могут быть разнообразными: изменение почерка, редкое мигание, скованность движений, чувство напряжения в мышцах, при ходьбе туловище наклонено вперед, тремор конечностей, чувство неусидчивости, когда больному хочется все время двигаться, трудно длительно находиться в одном положении тела; чувство беспричинного беспокойства, способное самостоятельно усилить патологическую симптоматику в виде страха, тревоги, возбуждения психологического и двигательного.
Самым серьезным побочным эффектом является злокачественный нейролептический синдром, возникающий при длительном (несколько месяцев) назначении нейролептиков группы галоперидола в средних и высоких дозах. Проявляется он в одновременном повышении температуры до 37,5 — 39 градусов, выраженных вегетативных и неврологических нарушениях, нейролептическом синдроме (тремор, акатизия, дистония мышечная и т. д.). При отсутствии своевременного выявления этого синдрома и его адекватного лечения в 95 % возникает летальный исход. Для его лечения требуются интенсивные длительные реанимационные мероприятия.
Чаще всего, он появляется при безответственном отношении родных больного к рекомендациям врача, как по поводу самого лечения (применения лекарств), так и в решении вопросов посещения врача с назначенным им интервалом. Лечение психических заболеваний в десятки раз сложнее, чем лечение самых серьезных болезней внутренних органов. Именно поэтому на Западе психиатры получают гораздо больше остальных врачей, так как напряженность и трудность их умственной работы значительно выше.
Никакие знания родных больного относительно приема обычных лекарств в данном случае не могут в принципе иметь какой-либо ценности и смысла, т. к. они касаются совершенно иной сферы медицины, во много раз менее специфичной. Даже, если родной больного является врачом и даже врачом-невропатологом и даже имеет звание профессора или академика, тем не менее, он не имеет ни морального, ни юридического, ни профессионального и уж тем более, чисто человеческого, права принципиально оспаривать мнение квалифицированного психиатра в вопросах применения психотропных препаратов.
Если нужно получить дополнительную консультацию по поводу психиатрических вопросов, то это следует делать только у врачей-психиатров, если лечение проводится по стандартным методикам. Если же лечение идет по авторской (особенно запатентованной!) методике, то мнение других врачей-психиатров, в лучшем случае, будет иметь относительную степень объективности.
То, что помогает одному больному, безразлично для состояния другого и вредно третьему. Поэтому хороший психологический контакт родных больного с врачом предполагает сосредоточение основных сил врача на диагностике и лечении больного, постоянном контроле изменений его состояния, причем как в целом, так и во всех второстепенных нюансах. Трудно предполагать максимальное проявление интуиции врача, если родные больного резки или бестактны, бесцеремонны или грубы, назойливы или навязчивы, неуважительны или пренебрежительны, самоуверенны и самовлюблённы в общении с доктором. Круг вопросов, который врач может и должен обсудить с родными больного, весьма широк. Вопрос в том, насколько быстро врач будет вводить их в курс дела и насколько детально. Ни в одной другой сфере медицины нет такого положения вещей, когда чисто человеческое отношение между врачом и родными больного (или самим больным) способно значительно ускорить не только выздоровление, но становление организма в целом в последующем, как главного гаранта профилактики возникновения подобного состояния в будущем.