- Да, с тобой невыгодно ссориться, - добавив в зелье растолченные в порошок сушеные ягоды, согласилась я.
- Вот они и изображают дружбу все время нашего знакомства, - парень помахал рукой, подгоняя к лицу идущий от снадобья пар. - Вкусно пахнет. Понюхай, черная смородина появилась.
Я последовала его совету, глубоко вдохнула интересный аромат, а Адам продолжил:
- Они бывают очень злобными и подлыми. Особенно по отношению к тем, кто слабей или по другим причинам не может дать достойный отпор.
- Как Робин?
- Да, - хмуро кивнул Адам. - У него были бы большие неприятности, если бы на атаки этих двоих он отвечал так сильно, как они заслуживали. Они чувствуют свою безнаказанность, привыкли к ней. Свен жаловался, что дома его отчитали в субботу. Тобиас из дома тоже письмо получил. Явно не с похвалой. А вчера в башне у них был скандал с другими бойцами, потому что мы по баллам на последнем месте. И нужно настоящее чудо, чтобы хоть приблизиться к третьему. Все из-за этих двоих.
- И еще ты велел подарочную карточку в кафе купить, - добавила я. - То есть удар они вчера получили по всем фронтам.
- Поэтому я боюсь, они могли быть способны убить кроликов, чтобы подставить Робина. Я не знаю, как далеко они могут зайти.
- О, тут прекрасно пахнет, - к столу подошла магистр Торнвальд. - Дайте мне ложку, пожалуйста, господин Йонтах.
Алхимик помешала зелье, проверила текучесть, еще раз глубоко вдохнула, чуть прикрыв глаза.
- Вы отлично справились. По пять баллов за прекрасно сваренную микстуру от простуды. Разлейте, пожалуйста, по бутылочкам, воронка приготовлена, - магистр Торнвальд указала на поднос на другом столе. - Должно хватить на тридцать порций.
Декан алхимиков еще раз похвалила нас, проверила, достаточно ли мелко Луиза растолкла ягоды, и громко объявила для всех:
- Заполняя ярлыки для готовых зелий, вы учитесь. Запоминаете рецептуру и дозировку. Поэтому заготовленные ярлыки всегда делите поровну. Аптекари не смотрят на ваш почерк, главное, чтобы было разборчиво.
Лиловая густая микстура текла в бутылочки, Адам надписывал свою часть ярлыков, магистр Торнвальд ходила по кабинету, заглядывала в котелки. Зелье было простым, но не у всех удалось. Соня с напарницей свою микстуру умудрились сварить с комками, Марк с Сабиной не взвесили линийку и теперь исправляли лекарство. Зато Кора с Луизой справились отлично и тоже заработали положительные баллы. Постепенно в классе становилось шумно. Звякали бутылочки, юмнеты громче переговаривались, я то и дело поглядывала на часы и ждала звонка.
На лекцию по истории магии Робин, к счастью, пришел. Хмурый напряженный парень улыбнулся, увидев меня, но безрадостно. Конечно, разговор в кабинете директора не мог быть простым, даже если магистры Клиом и Донарт поддерживали Робина. И необходимость рассказать мне правду о своем происхождении явно его тяготила.
Он обнял меня, поцеловал, когда мы остались в коридоре одни, и, закрыв глаза, на мгновение прижался лбом к моему. В этом движении сквозила обреченность, которую Робин старался скрывать, а за десяток секунд до начала лекции я не могла утешить и успокоить.
Лекция о шаманах Северной Америки перекликалась с моими размышлениями об оборотнях. Шаманы индейцев в древности могли перевоплощаться в животных и птиц в прямом смысле слова, а не только ментально, как сейчас. Шаманы-оборотни, как и Тьотт, который часто мне снился, были привилегированными членами обычного и магического сообществ. Я бы назвала их знатью. Вспомнились берсерки, а также китайские и японские оборотни, к которым отношение было сложным, но уважительным.
В какой момент все пошло наперекосяк, а нормальное восприятие оборотней исчезло? Почему так вышло, что теперь Робин считает свою принадлежность к оборотням чем-то постыдным? Ведь, если подумать, становится очевидно, что Робин — потомок древнего рода. Судя по ауре, он не уступает в родовитости Йонтахам!
- Нам нужно поговорить, Лина, - прошептал Робин. - Во время обеда сядем в стороне, ладно?
Я согласилась, взяла его за руку. Он мягко сжал мои пальцы, тяжело вздохнул.
- Все будет хорошо, правда, - подбодрила я.
Он хмыкнул:
- Мне бы твою уверенность.
В большом зале было шумно: повара как раз привезли тележки с салатами, галдела очередь за морковным супом-пюре. Я, как и на прошлой неделе, принесла на подносе две порции супа и хлеб. Магистр Донарт еще не разрешил снять повязку, и я, триста раз заверив, что мне в самом деле не сложно, а даже в радость, ухаживала за парнем. Он смущался и клялся, что наверстает, когда избавится от повязки.