- Понимаю, - Робин взял меня за руку. - Ты не представляешь, как прекрасно то, что ты их не оправдываешь.
- Неужели кто-то считает этот кошмар справедливым? - поразилась я.
- Очень многие, к сожалению. Иначе давно бы возмущались.
Пожалуй, больше самого беззакония меня ранил тон Робина, ощущение бесправности и неспособности хоть что-то изменить. Ужасное чувство!
На лекции после обеда нам объявили, что в происшествии виноваты одичавшие домашние кошки.
- Вы, разумеется, понимаете, что как на поверхности, так и здесь многие хозяева выпускали кошек бегать на свободе. Кошки свободолюбивые создания, - улыбнулся директор. - Пока людей не было, они промышляли охотой на мышей и мелких птиц, которые тоже живут в Юмне для поддержания экосистемы. Вернулись люди, и одичавшие кошки обнаружили кроликов.
Он развел руками, будто объяснение было исчерпывающим и единственно правильным.
- Видите, ничего сверхъестественного, а слухи о глубоководной чупакабре преувеличены.
- А жаль! - громко сказал кто-то с последнего ряда.
Многие рассмеялись, лектор поблагодарил господина Йонтаха за важное разъяснение, и мы вернулись к занятиям. Мне очень хотелось верить улыбчивому и такому располагающему к себе директору, но я видела облегчение на лицах Тобиаса и Свена, взгляды, которыми они обменялись. Парни добились, чего хотели. Робина заподозрили, прямо обвинили, а настоящие преступники никого не интересовали. Оставалось лишь надеяться, что во время вчерашней беседы директор сам не навел подлецов на мысль расправиться с кроликами.
Глава 20
О диких кошках школа гудела еще пару дней, а потом все успокоилось, утихло. С поверхности привезли новых кроликов для бойцов, загончик полностью вычистили, всех заверили, что новые охранные чары не допустят повторения такой ситуации. Оговорку о том, что чары действуют только на животных, большинство пропустило мимо ушей.
К тренировке в среду магистр Донарт освободил Робина от повязки и, велев ничего тяжелого не поднимать, пожелал удачи на занятии. Она ой как понадобилась и Робину, и всем артефакторам вообще.
Щиты и атаки сменяли друг друга. Воздух искрил от чар и напряжения. Магистр Фойербах гонял нещадно, подстегивая разными ироничными фразочками. Он был прав в одном: нам на поле боя никто не сделает поблажек.
После боев один-на-один настал черед боев по парам. И тогда случилось невероятное! Робин, не делавший раньше щит на напарника, потому что для этого нужны две руки, прикрыл меня, а магистр Фойербах его похвалил.
Я думала, в этот момент купол Юмны обрушится! Или земля разверзнется! Но нет, ничего такого не произошло. Декан бойцов, бросив «Отлично, господин Штальцан!», переключил свое внимание на Кору.
- Так, с вас хватит на сегодня, госпожа Лёдер, - жестко заявил он. - Вам пора отдохнуть.
- Но я...
- Нет, - магистр покачал головой. - Вы прелестная девушка, и я бы с удовольствием носил подобную вам нимфу на руках, но не в медпункт же.
Послышались смешки, Кора зарделась, робко улыбнулась. Магистр Фойербах продолжал как ни в чем не бывало.
- Учитесь не только колдовать, но и чутко чувствовать свой резерв. Растратите слишком много — окажетесь в медпункте с истощением. Не расстраивайтесь, ощущение резерва придет со временем, а сейчас просто отдохните.
Кора кивнула и отошла на скамейку у стены. Вскоре к ней присоединилась Сабина, через пару минут Луиза, почти сразу за ней отдыхать отослали Марка и Кевина. Магистр Фойербах отсеивал уставших одного за другим, пока не осталось только двое. Робин и я.
Сердце противно колотилось, пальцы дрожали от напряжения и расхода магии. Я ждала новых нападок, какой-нибудь гадости в исполнении декана бойцов. И ошиблась. Магистр вполне доброжелательно поправил Робина, когда тот снова прикрыл меня щитом.
- Больше упор на «аск» во втором слове. Этот слог нужно произносить энергично. Попробуйте еще раз, господин Штальцан.
Заклинание, достаточно резкое движение — передо мной поблескивает щит.
- Очень хорошо. Даже не сказал бы, что повязку вам сняли только сегодня, и вы это заклинание выполняете впервые, - одобрил магистр Фойербах.
Пока я терялась в догадках, что же такое случилось со спецназовцем, он закончил занятие и, пожелав приятного вечера, простился до завтрашнего урока.
«Что это с ним такое?» стало вопросом вечера. Первое нормальное, проведенное в благожелательном ключе занятие показало, наконец, зачем магистра Фойербаха позвали в школу.
- К таким классным тренировкам неплохо бы и привыкнуть, - хмыкнул Кевин.
- И не говори! Может же, когда хочет, - согласилась Луиза. - Вот что ему стоило с самого начала так, а?