И как быть? Чопорная вежливость с одной стороны, тихая немногословность с другой. Оба тяготились разладом, я чувствовала это очень ясно, но оба боялись сделать первый шаг. Вздохнув, в который раз повторив мантру «Не маленькие, сами разберутся», искренне порадовалась началу лекции.
Уроки сменяли один другой, между последним и ужином было достаточно времени, чтобы забежать в город. Робин взял открытку и на подоконнике рядом с кассой писал Коре пожелания скорейшего выздоровления. Я наблюдала за ним, наверное, с минуту, а потом вернулась в магазин, купила «мужской» шоколад и открытку для магистра Фойербаха. Мне показалось жутко неправильным не подойти к нему. Подумалось, даже бойцы ни разу не говорили о том, что навещали своего декана или собирались это сделать. Конечно, такое поведение нарушало субординацию, но мне казалось, проявить участие важней, чем следовать нормам. Речь ведь шла не о рядовой простуде...
Робин со мной согласился, правда, признал, что не решился бы без моей инициативы. Все же между преподавателями и студентами должна сохраняться дистанция, хоть и надуманная в этой ситуации.
В больничном крыле было тихо. Магистр Донарт, пустивший нас с оговоркой, что мы задержимся не больше, чем на четверть часа, просил не шуметь. Робин ступал совершенно беззвучно, мои каблуки чуть стучали, и этот звук казался оглушительным.
Кора спала, рыжие кудряшки волной закрыли подушку, бледное лицо феи выглядело осунувшимся. Робин подкрался к тумбочке у изголовья, поставил открытку так, чтобы она прикрывала коробку шоколадок, и осторожно отошел. Судя по ровному дыханию, магистр Фойербах тоже спал. Заглядывать за ширмы я не решилась. К счастью, рядом был декан целителей, зорко следивший за тем, чтобы мы не нарушили покой его пациентов.
- Мы с Робином хотели передать это магистру Фойербаху, - едва слышно прошептала я. - Поставьте, пожалуйста, внутрь. Можно?
Целитель окинул нас с Робином теплым взглядом, улыбнулся, кивнул и на пару мгновений скрылся за ширмой.
- Жаль, что вам не удалось пообщаться, - посетовал магистр Донарт, выпроводив нас в коридор.
- Ничего, - тихо, но твердо ответил Робин. - Главное, чтобы выздоравливали оба. Наговориться потом успеем, не убежит.
- Вы правы. Здоровье прежде всего. Госпожу Лёдер я выпишу завтра утром. Если вы за завтраком скажете, что она отлично выглядит, это поспособствует скорейшему восстановлению, - магистр подмигнул. - Девушкам это важно.
Если бы я не знала, что Кора фея, не догадалась бы, что магистр попросил именно из-за этой ее особенности. И это при том, что его подмигивание было весьма красноречивым. Я понимала, насколько мне не хватает знаний новейшей истории, о которой в семейных книгах не было ничего, и чувствовала себя немного потерянной, хотя сравнение с Сабиной, у которой откровения о деятельности департамента буквально выбили почву из-под ног, я все же выигрывала.
Мирную атмосферу ужина нарушило появление Адама. Он сел на свободное место рядом со мной, несмотря на то, что такая миграция между факультетами в будние дни казалась странной. Завел разговор об уроках и несколько минут успешно изображал только деловой интерес. Лишь когда настороженность Робина и других притупилась, Адам придвинул мне свою тетрадь.
- Как думаешь, это верное время? - как ни в чем не бывало спросил он.
Я вчиталась в указанные предложения.
«Прошу, не шуми. Это важно. Мы обсуждаем латынь.
Магистр Фойербах — опытный боец. Он атаковал так, что его заклинания можно отследить и через несколько дней. Каждая удачная атака — своего рода клеймо. Робина учил его отец. Тоже опытный боец и полицейский к тому же. Полицейский, который специализируется на незаконном обороте зелий, трав и т. д. Он научил сына, как постоять за себя и оставить метки.
Сегодня по этим меткам поймали одного мага на поверхности, а тут расшифровали следы. Это трудно из-за магического фона. Трудно, но не невозможно. Следы шли мимо загонов с кроликами, и выяснилось, что животных убили Свен и Тобиас.
Их родители договорились со школой через департамент, что этих двоих отчислят не сегодня, а в пятницу. Их родители в совете попечителей, на это они смогли повлиять. В четверг важная контрольная. Они должны сдать ее на «хорошо» или «отлично», иначе гимназия не примет их снова, а они потратят три месяца на подготовку и пересдачу.
Терять им больше нечего. Вину свою они признали. Могут на прощание устроить серьезную гадость Робину. Будь с ним. Что бы ни случилось, не оставляй одного вне общежития. Там ваш декан подстрахует. Отец его предупредил. Но в других местах Робину нужен свидетель. Нельзя, чтобы его могли назвать зачинщиком и агрессором».