- Их сделали обязательными для всех старше семи лет еще десять лет назад. За уклонение от вживления — штраф на первый раз. На второй — арест и штраф. На третий — принудительное вживление и тюрьма, как в Ирландии. Там, правда, сразу в тюрьму переселили всех. Резервацией назвали, но суть не меняется, - Робин говорил сухо, спокойно, в глаза мне не смотрел.
- Что делают эти артефакты? - я сильней сжала его ладонь, боясь услышать ответ. Предчувствовала, что он мне очень не понравится.
- Они блокируют превращение. Оборотни признаны опасными в обеих ипостасях, но звериный облик принимать вообще нельзя. Ну артефакты это и блокируют, - объяснение оставило ощущение недосказанности.
- Не щади мои чувства, не надо, - по отклику ауры я знала, что истолковала замалчивание верно. - Мне нужно знать правду, сам понимаешь.
Робин тяжело вздохнул, второй ладонью накрыл наши руки.
- Оборотни могут превращаться по желанию. В зависимости от обстоятельств. Но ночи полнолуния — это время особое, надо превратиться. Так магия устроена, надо. Хоть на несколько часов. Артефакт блокирует. Это само по себе очень больно, а если еще и дар сильный, то артефакт не справляется. Получаются частичные превращения. Это вообще ад. Еще и выглядит жутко.
- Что активировал Свен?
Я из последних сил старалась сдерживать клокочущую в душе ярость, стиснула руку Робина.
- Он активировал артефакт. Заклятием дал ему сигнал, что я агрессивен и пытаюсь перекинуться. Сделал искусственное полнолуние. Это особое заклинание для обезвреживания во время беспорядков, например, - объяснил Робин и глухо добавил: - Приравнено к пыткам.
Я сцепила зубы, закрыла глаза, заставляла себя дышать ровно и молчать. Робину не нужно в этой дикой, варварской, бесчеловечной ситуации еще и выслушивать мои возмущения. Они не помогут. От них будет только больней и хуже. Он и так видит, насколько я взбешена.
Запахло дымом, тлеющими листьями. Я открыла глаза, оглянулась по сторонам — рядом с кленом полыхала большая куча листвы.
- Хорошо, что ты не дерево подожгла, - хмыкнул Робин.
- Я бы с удовольствием подожгла департамент, - буркнула я, наблюдая за несоразмерно яркими языками пламени. Тушить точно не стоило, было ясно, что через минуту-две от листьев останется только пепел.
Это время мы молчали. Робин обнял меня. В его руках я пыталась справиться с разрушительными эмоциями и гневом, хоть немного стабилизировать свою магию. Я и забыла, что случайное волшебство пьет столько сил. Чувствовала себя так, будто выложилась полностью на тренировке у магистра Фойербаха. Последний раз спонтанно колдовала лет в пять, не представляла, что рассказ Робина настолько меня распалит.
- Почему Свен знал это заклинание? - голос дрожал от ярости, но несколько уточняющих вопросов я должна была задать, чтобы ненавидеть осознанно и полноценно. За все низости сразу.
Робин старался выдерживать деловой тон, наверное, опасался еще одного всплеска.
- Потому что его родители разработали эти артефакты.
И почему ответ меня не удивил?
- Как долго работают артефакты? Их нужно заменять?
- Их нужно ежегодно контролировать и продлевать действие.
- Разумеется, не бесплатно? - догадалась я.
- Конечно, нет. В год полторы тысячи евро за один артефакт.
Я медленно выдохнула сквозь стиснутые зубы. Шесть тысяч в год на семью! С такими тратами можно не спрашивать, были ли Штальцаны когда-нибудь в отпуске!
Робин обнял меня крепче, погладил по спине.
- Не бесись. Это ничего не даст, - прошептал он.
- Нэлькштайны создали себе прекрасную кормушку! А Буркхарды через «Вестник» вбивают всем в головы, что оборотни опасны! Как же тут не беситься? - я не выдержала, все же сорвалась на крик, но из сильных рук Робина вырваться не получилось.
- Я рад, что ты так реагируешь. Что так переживаешь за меня и вообще... Но это единственный плюс в ситуации, пойми, - в тихих спокойных словах сквозила обреченность, и я не сдержала слезы. Расплакалась, уткнувшись лицом ему в грудь.
- Молодые люди, что тут у вас происходит? - раздался рядом голос директора. - Откуда дым?
Я в ответ только всхлипнула и крепче обняла Робина. Пришлось ему объяснять:
- Я рассказал Лине об артефактах оборотней. Она разозлилась и случайно сожгла кучу листьев.
- Естественная реакция, - вздохнул господин Йонтах. - Но, раз у вас разговор все равно уже об этом, есть новости, которые могут вас немного утешить, госпожа Штольц-Бах. Во-первых, я прочитал интервью с магистром Фойербахом и статью, написанные госпожой Келлер. У нее явный талант журналиста, и лично я материалами очень доволен. Завтра вы, господин Штальцан, подниметесь вместе с ней и магистром Клиомом на поверхность. Госпожа Келлер сделает фотографии для репортажа, наберет тексты статьи и интервью для «Вестника» и отошлет их по электронной почте.