За спиной Гаррика раздались шаги. В зал вошла старуха-бесприданница, сопровождаемая охранником и вторым ментом.
- Ну как, преступничек, насмешничек, издеватель, нравится тебе тут?
- В чём вы видите состав преступления?
- А кто глумился над памятью покойницы?
Её голос разительно напоминал старческий тембр сестры, давно лежащей в морге!
- Когда я издевался над покойницей?
- В моей опочивальне!
Совсем спятила старая. Опочивальню Лидии Григорьевны, которая с недавних пор уже принадлежала Гаррику, она считала своей! Впрочем, если ей таки удастся доконать нового владельца всей недвижимости, то... Сейчас вколют укол, дурачком сделают, заставят подписать новые бумаги и... И никого уже не надо убивать! Ловко...
Гаррику пришла в голову идея время потянуть:
- Что значит: "В моей опочивальне"?! Вы хотели сказать... "в бывшей опочивальне Лидии Григорьевны"? Что-то я не помню в моём особняке находилась ваша опочивальня!
Но старуха пропустила эту реплику мимо ушей. Она стала усердно рыться в растянутых карманах. Тогда Гаррик тыкнул пальцем в фото, которые двумя рядами висели на стене.
- А кто эти люди?
- Это? Ха! Это наша доска почёта!
Так ничего и не поняв, Гаррик, ведомый под руки в соседний интерьер, сочинял оправдательную речь. Он понимал, что справедливость восстановить будет трудно, но постепенно перевести разговор в конструктивное русло не мешало - вдруг поможет? Захотелось напомнить старым идиотам о деталях вчерашнего вечера и текущей ночи:
- Вспомните, пожалуйста, события этой ночи, постарайтесь вникнуть! Когда мы, по вашему выражению, "так бездумно развлекались" в опочивальне Лидии Григорьевны, я грешил не больше Ады и даже останавливал её, между прочим! А теперь получается, что Ада - ангелочек, ни в чём не виновата, а я - монстр, да?
- "Оштанавливал"! - зашамкала старуха. - Гы-ы... Он её, ты ж понимаешь, "оштанавливал"!
- Да, останавливал! Вот проснётся она - и всё подтвердит!
Охранник и ведьма переглянулись. Страж кивнул на ширму, которая стояла в двух шагах. Тут бесприданница вспомнила что-то, хлопнула подагрой себя по лбу, достала из кармана вставные челюсти и стала их в рот запихивать. Потом, уже в другом кармане, она нашла духи и пшикнулась ими пару раз. Духами Лидии Григорьевны! Потом, наконец, отправилась за ширму, по пути продолжая ворчать:
- Ну и джентльмены нынче пошли! А я ещё хотела с ним подружиться, с таким идиотом...
Из-за ширмы, через верх, полетели её тряпки, вплоть до убогого белья. Одна из тряпок упала Гаррику на плечо. Он содрогнулся: "Жест дружбы, надо понимать!"
Затем произошло такое, отчего можно было запросто в обморок упасть: из-за ширмы выскочила, вся расфуфыренная... Лидия Григорьевна! Вместо тяжёлых очков на ней были пляжные дымчатые, а вместо ситцевых лохмотьев, старой растянутой кофты и свалянного платка типа "оренбургский серый", её снова украшало шёлковое сари и большая курортная шляпа...
Гаррик ощутил, как к горлу подкатила тошнота. В ноздри и уши ударила газировка вкуса мятной жвачки... или пертуссина... Вспомнилось детство...
Дальше Гаррик ничего не помнил. А когда вновь открыл глаза, увидел вокруг себя белое сияние и... ангелов!
Сияние лилось от нескольких источников: от лампы дневного света, от свежевыкрашенных дверей и от белых простыней, которых в интерьере было много. Незнакомый зал был уставлен образцово застеленными кроватями, на которых почивали пожилые личности. Все они глазели на Гаррика с огромным любопытством. Он не выдержал:
- Мы с вами в рай попали, да? Все вместе? В лесу пожар случился или... взрыв? Мы что - погибли, да?
- Ага! "Умерли все"! - шепнула Лидия Григорьевна и поправила ему покрывало.
Стерва Ада, неизвестно откуда взявшаяся, сидела очень близко, тоже вся в белом, и ласково смотрела на него. Она улыбалась! Исчадие ада, похоже, исправилось. Жаль, что лишь после смерти.
Помимо белоснежных халатов на сидящих вокруг Гарика людях были белоснежные бахилы, способные скрыть любую подагру и любую обувь. Менты тоже были в бахилах, и теперь никто не мог их обвинить за неодинаковый фасон в обмундировании.
Где-то хлопнула дверь, в комнату ворвалась молодая личность женского пола, тоже вся в белом, на вид лет двадцати. Гаррик извернулся на кровати, пытаясь разглядеть у неё за спиной хотя бы что-то похожее на крылья. Но крыльев не было.
- Не надо так реагировать на девушек, ведь вы уже женаты, - произнесла Григорьевна с сарказмом.
- Я?! Женат?!
- Ага, - подтвердила бывшая покойница. - В следующий раз будете внимательно читать то, что подписываете!
Она выложила на Гаррика кипу бумаг, прямо на одело.
- Не шевелитесь, а то всё рассыплется, собирай их потом!
Снова хлопнула дверь, и в помещение вбежали ещё несколько девушек, тоже очень миловидные и все как одна без крыльев. Они стали ухаживать за пожилыми личностями, лежащими на кроватях: вытаскивать из-под них утки, давать снотворное, отключать капельницы. Сделав работу, они убежали. А Лидия Григорьевна снова стала утверждать, что он женат, причём, на ней.