А вот в стену человечек, возможно, и не уходил. Просто там… Я судорожно подыскивала наиболее приемлемый вариант для собственного убеждения.
Тайный ход!
Последняя версия не казалась мне такой уж и бредовой. Я мысленно дала себе зарок вернуться к тому месту позже и внимательно все осмотреть. Вдруг смогу отыскать доказательства?
Петр Иванович дожидался на том же месте, где мы не так давно распрощались.
Честно говоря, я ожидала от него насмешливых взглядов, возможно даже едких замечаний, лишних напоминаний о позоре, но… ничего подобного не последовало. Словно и не я перед ним истерила в неглиже.
Он был, как прежде, невозмутим и безэмоционален. И только смешинки во взгляде, которые я научилась замечать, говорили о том, что дворецкий, как и все, подвержен чувствам.
— Нам сюда, — жестом задал он направление.
Мы довольно быстро подошли к главной лестнице, но к моему удивлению не стали спускаться вниз или подниматься на третий этаж, где я еще не успела побывать. Вместо этого просто миновали площадку и оказались по ту сторону лестницы в длинном коридоре, аналогичном тому, из которого совсем недавно вышли. Если бы не уверенно шедший впереди дворецкий, я могла бы заблудиться. Все в этом коридоре было схожем на тот, где находилась моя комната, но в то же время несколько иным, незнакомым. Словно зеркальное отражение.
У пятой по счету двери Петр остановился, легонько постучал и, не дожидаясь ответа, провернул ручку, пропуская меня внутрь.
В первое мгновение я даже не поняла, куда собственно попала?
От обилия розового всех оттенков — рябило в глазах. Мебель и та оказалась розовой! Кошмар какой-то… Не хватало лишь декоративных единорогов на стенах и феечек с полупрозрачными крылышками, чтобы окончательно утвердиться в безумии дизайнера. Если именно так должны выглядеть спальни маленьких «принцесс», то мир сошел с ума!
И будем честны, Настя уж никак не тянула на статус маленькой и, тем более, принцессы.
Настя сидела, подтянув колени к груди, на широком подоконнике и нервно теребила край пижамных штанов. Розовых!
— Здравствуй, — наигранно бодрым голосом начала я. — Начнем занятие?
Ноль внимания. Ну что ж.
— Я могу провести первый урок и при абсолютном молчании с твоей стороны.
С таким же успехом могла бы попытаться разговорить мумию Тутанхамона. И даже мумия подала бы мне какой-то знак! А вот Настя осталась безучастной.
Неужели хваленое «домашнее образование» и проходило в таких условиях? Ужас. Бедные педагоги, что ввязались учить этого «монстрика в розовом».
Оккупировав стол, я разложила необходимые документы, блокнот, книги, отодвинула стул на колесиках, присела и… с отчаянным грохотом мгновенно оказалась на полу.
Перевернувшись, стул проехался по паркету, остановившись у противоположной стены. Я же, оглушенная таким поворотом событий, растянулась возле стола вперившись взглядом в безобразно розовый потолок.
Не знаю, сколько бы смогла вот так пролежать, бездействуя, но послышался приглушенный смешок.
— По-твоему, это смешно?! — вскочила на ноги я.
Копчик не оценил энтузиазма и послал сноп боли в поясницу.
Настя лишь слегка повела плечами.
— Почему ты так настойчиво пытаешься вывести меня из себя?
Не стоит и упоминать, что рыжая не ответила? Вновь застыла, уставившись пустым взглядом в окно. У-у-у, бесит!
Очень хотелось подскочить и хорошенько так встряхнуть мелкую пакостницу. Я могла накричать на Настю, даже пожаловаться потом Егору, но… это ни к чему толковому не приведет. Сомневаюсь, что брат не знал о «причудах» сестренки.
Я медленно подняла откатившееся колесико от стула, немного повертела его в руках. Мелкая пакость со стулом! Банально и так по-детски! Хотя однозначно неприятно.
— Сделаем вид, что колесико у твоего стула самостоятельно и совершенно случайно открутилось.
А ведь правильно поступила! Выбрала отличную тактику! Вон как бровки рыжей чуть ли не к волосам взметнулись от неверия! Путь к взаимоуважению не будет труден! Все получится.
Забрав со стола план занятия, я огляделась, куда пристроиться и начать, наконец, первый ознакомительный урок. Огромная, двуспальная кровать с ярко-розовым балдахином — показалась удачным вариантом.
Недаром говорят, что когда кажется лучше перекреститься.
Как только подо мной скрипнул мягкий матрас, поняла, что решение не просто неверное — катастрофическое!
— Уй!
Острая боль заставила мгновенно подскочить на ноги. Мало того, что копчик до сих пор ноюще отзывался при каждом движении, так теперь и сесть мне будет не на что!
Настя хихикнула.
Смерив ее злобным взглядом, я приподняла покрывало. Все ложе «принцессы» оказалось усыпано металлическими кнопками-гвоздиками.
Смысла спрашивать, чего именно добивалась девчонка, не было. И так понятно без слов. Подорвать мой профессиональный авторитет, доказав братцу, что не гожусь на роль гувернантки и избавиться от «ненавистных» уроков. Не получится, деточка! Срываться я не собираюсь!
Маленькая пакостница наблюдала за каждым моим действием исподлобья.
Медленно разгладив листочек с планом будущих занятий, который я в запале нещадно скомкала, прислонилась к стене. Предусмотрительности хватило, чтобы больше не пытаться присесть куда-либо в этом адовом розовом царстве. Недаром девчонка облюбовала подоконник. Наверняка, это единственное безопасное для здоровья место, что здесь осталось.
Не обращая внимания на вытянувшееся от изумления лицо девчонки, я монотонно зачитала план и приступила к первой вступительной лекции по истории зарубежной литературы. Определением базовых знаний рыжей займусь потом, когда Настя капитулирует и наступит перемирие.
А сейчас… если девчонка настолько против моих уроков, то именно их она и получит. Причем в максимально полном объеме, чтобы насладиться как следует.
Как только Настя осознала, что ее провокации не возымели должного эффекта, чуть ли ни затряслась от злости. Побагровела, почти слившись по тону с собственными волосами. И что дети такие нервные нынче?!
Стадия гнева прошла довольно быстро. Надувшись, аки мышь на крупу, Настя отвернулась к окну, изо всех сил выказывая глубокую степень безразличия к происходящему.
Но по тому как периодически девчонка поджимала пальцы на ногах или чуть слышно сопела, я прекрасно понимала — обманывает, не только слушает, но и строит ответные планы будущей мести.
Моя педагогическая мстя, то есть вводная лекция, продлилась не менее трех с половиной часов. В итоге, когда я собралась уходить, оставив Насте задание на следующий раз, голос срывался и стал походить на хрип.
— Я не буду ничего читать! — оглушила своим возмущенным визгом ученица.
— Будешь.
— Ты меня не заставишь!
— Единственное, что может спасти тебя от выполнения заданий — неумение читать.
Пока она старательно подыскивала колкость в ответ, я уже потянулась к дверной ручке.
— Катя! Не смей больше приходить ко мне! Кнопки были только началом!
— Ну, во-первых, деточка, — прищурилась я, стараясь привести голос в порядок перед тем, как вновь включать режим «железного педагога». — Не ты меня нанимала на работу, значит, и не тебе приказывать. А во-вторых, пока я являюсь твоей гувернанткой, изволь обращаться — Катерина Леонидовна и никак иначе. Мы с тобой не в куклы здесь играем.
Настя растерянно захлопала ресницами, теряясь с ответом.
— И еще, — решительно добавила. — Перестань провоцировать меня на конфликт и пакостничать. Если я начну отвечать на твои выходки, Настенька, то мало не покажется.
— Дура! Ты вообще не понимаешь, куда попала!
Здесь я поспорить не могла… Ни с первым, ни со вторым доводом, но вида не показала и пропустила оскорбление мимо ушей.
Все же какая эксцентричная особа! А вот признаков умственной болезни я и не заметила…
— Я ведь могу и Егору рассказать о твоих выходках. Даже показать, — холодно усмехнулась я, заметив, как побледнела девчонка. — Все подтверждения остались на мне.
— Ты не посмеешь! — зашипела Настя.