— Где? Куда смотреть? — спросил Сережа через несколько секунд, напряженно вглядываясь в воду.
— Там, в пруду… Огромное лицо! — Замешкавшийся Алеша подбежал к окну, но, к своему разочарованию, хотя и с некоторым облегчением, не увидел там ничего странного. Вода, освещенная луной, выглядела красиво, но не более того. Загадочное лицо исчезло.
— Это ты вон той коряги испугался? — насмешливо спросил Сережа, немного разозленный тем, что его напрасно разбудили.
— Какая к черту коряга! — запальчиво говорил Алеша. — Говорю тебе, что там было огромное лицо, во весь пруд. Страшное. Как у водяного какого-нибудь. Или утопленника. — По правде говоря, утопленников он никогда не видел, но предполагал, что выглядеть они должны именно так.
— Значит, опять водяной?! Теперь во весь пруд? — издевательски спросил Сережа.
— Ну да! — Алеша хотел продолжать что-то доказывать и даже готов был обидеться, но остановился. Он подумал, как бы сам отреагировал, если бы его разбудили посреди ночи, обещав показать что-то необычное, а он увидел бы обыкновенный пруд. Тут кто хочешь будет недоволен. — Ладно, проехали, — буркнул он. — В другой раз увидишь. Надо было быстрее просыпаться.
— Значит, быть готовым к следующей побудке, — продолжал иронизировать Сергей. — Знаешь, в следующий раз зови меня, когда я не буду спать. А водяного можно и во сне посмотреть.
Он улегся на кровать и демонстративно захрапел, а Алеша еще долго лежал без сна. Мальчик думал, что же это могло быть? Несколько раз он порывался опять подойти к окну и посмотреть, но на этот раз его не пускал страх. Увидеть еще раз непонятно откуда взявшуюся зеленую, перекошенную физиономию — это было испытанием не для слабонервных. Наконец луна ушла за деревья, и Алеша смог незаметно для себя погрузиться в сон.
Но спокойно поспать ему в эту ночь так и не удалось. Алеша проснулся от каких-то странных постукиваний и поскрипываний. Старый дом как будто разговаривал с ним, только он никак не мог понять этого языка. Вдруг над головой послышались чьи-то шаги. Но ведь этажей в доме всего два. Значит, кто-то ходит по чердаку или по крыше. Сережка здесь, спит. Выходит, это мама или папа. Но что им могло понадобиться на чердаке ночью? А вдруг это вор? Нет, вряд ли, вору незачем лезть через крышу. Ведь в окно гораздо проще. Да и воровать тут еще нечего. Они с собой почти ничего не привезли.
Алеша напряг слух. Как назло шаги в этот момент стихли, но с чердака доносилось нечто похожее на невнятное бормотание. Слов, как мальчик ни старался, разобрать не удавалось. И только одно прозвучало довольно отчетливо: «братец». Конечно, следовало бы сходить на чердак и проверить, что там творится, но отважиться на это было трудновато. А будить Сережку во второй раз он не хотел. Вдруг звуки прекратятся, как только тот проснется? Третий раз за сутки выглядеть идиотом — это уже чересчур.
Прислушиваясь к шорохам и скрипам, Алеша сам не заметил, как эти звуки его убаюкали. Проснулся он от прикосновения чего-то холодного и тут же издал громкий вопль и скатился с кровати. Ему показалось, что над ним стоит Сережка с ножом и уже прикасается к его горлу лезвием, готовый его зарезать! Это было как бы продолжением снившегося ему страшного сна, вот только сам сон мальчик не помнил. Его начисто вытеснил из памяти последующий испуг.
— Ты чего, совсем спятил? — удивленно спросил Сережа, которого такая бурная и неадекватная реакция даже напугала. Утром он проснулся совершенно невыспавшимся и поэтому решил «отблагодарить» спокойно посапывающего брата за ночной переполох, который Сережа считал дурацким розыгрышем. Поэтому он сбегал вниз, набрал воды и прикоснулся к Алешкиной шее мокрой холодной рукой.
— А ты чего? — растерянно спросил Алеша. Он теперь окончательно проснулся, понял, как обстояло дело, и теперь стыдился своего испуга. — Так и заикой можно сделаться!
Разумеется, на шум прибежали родители. Узнав, в чем дело, отец едва сдержался, чтобы не рассмеяться, а вот мама осталась серьезной.
— Это плохая шутка, — сказала она. — Был в истории такой случай, еще в Средние века, когда студенты решили подшутить над профессором. Они сделали вид, что собираются его казнить. Для этого накинули ему на голову какой-то мешок, прочитали приговор и ударили по шее мокрым полотенцем. А профессор, подумавший, что это прикосновение клинка, умер от разрыва сердца.
История, по правде говоря, произвела на слушателей довольно гнетущее впечатление. Мама вообще была склонна воспринимать некоторые вещи очень серьезно и, в частности, не терпела глупых шуток.