Недавно в Ивантеевке хоронили некоего Гену, 24-лет-него самородка, с юных лет кормившегося исключительно рэкетом. И перебравшего наркотиков!
На похоронах совершенно открыто присутствовали несколько «авторитетов», официально пребывающих в розыске (некоторые утверждали, что видели там и Акопа). Но десятки милиционеров, в том числе из ведомства Карташова, наблюдая за ритуалом, и не подумали даже пальцем кого-нибудь тронуть. Может быть, по той же причине, по которой Сапога, вместе с группой гастролеров из Костромы задержанного в Химках костромскими оперативниками, быстро выпустили из-под ареста. Задержавший его опер, узнав об этом, в гневе бросил своему начальству в лицо служебное удостоверение: «Чего ради я подставлял лоб под пулю?!»
Зато два дня спустя на окраине Мытищ, где возводят шесть домов для хозяев, частью уже убитых, «органы» решили продемонстрировать свою активность.
Но лишь продемонстрировать! Иначе пришлось бы брать Сапога.
Пока сотрудники регионального управления во главе с заместителем генерала Карташова господином Бочиным бегом одолевали дистанцию в пятьсот метров, группа «авторитетов» любовалась милицейским забегом. А затем они неторопливо отбросили в сторону несколько пистолетов и автомат. И на оружии, конечно же, не нашлось ничьих отпечатков пальцев.
Забрали лишь одного, разыскиваемого за разбой. И гордо удалились поведать Александру Константиновичу о своем грандиозном успехе в борьбе с преступностью.
История Сапога заставляет думать, что и с Акопом у милиции столь же теплые отношения, основанные на свободном обмене информации на денежные знаки.
Пока что этих предположений никто не опроверг. Традиционная формулировка «факты не подтвердились» сегодня убеждает еще меньше, чем при прежнем режиме. Если «не подтвердились» — объясните, в чем именно!
P. S. Перед тем, как отдать этот текст в редакцию, я узнал, что Акоп звонил из Израиля обозревателю «Литгазеты» Юрию Щекочихину, предлагая оплатить полет до Средиземного моря и обратно и купание в обмен на очерк о честнейшем бизнесмене, оклеветанном злодеями. Сделка вроде бы не состоялась!
(М. Казаков. // Совершенно секретно. — 1994, № 6)
«ХИРУРГ» ИЗ НОВОЙ ГУТЫ
Иванова выглянула в окно и замерла от удивления. Молодой человек я синей болоньевой куртке с черным дипломатом свернул к их дому. Она живет здесь второй десяток лет и хорошо знает всех жильцов. А незнакомец тем временем уверенно вошел в подъезд. Кто же это такой? Любопытство разгорелось еще больше, когда парень поднялся на второй этаж и позвонил в квартиру Коло диной. Неужели пенсионерка завела шуры-муры с этим молоденьким повесой? Ведь он наведывается к ней уже не первый раз.
Увы, разгоревшееся любопытство через минут десять сменилось чувством ужаса. Колодина не своим голосом орала: «Спасите, помогите!». Соседи, преодолевая страх, столпились у дверей квартиры несчастной женщины. Но на стук и звонки никто не открыл. Некоторые выбежали на улицу, пытаясь через окна разглядеть происходящее в квартире. Иванова оцепенела, когда увидела, что все тот же незнакомец в синей куртке выбирается из окна квартиры Колодиной. Кто-то уже вызвал милицию, позвонил в «скорую помощь». Поэтому люди подняли такой шум, что незнакомец предпочел скрыться в квартире. Воспользовавшись тем, что все выбежали на улицу, он попытался выскользнуть из подъезда. Но мужики схватили беглеца и передали прибывшему наряду милиции.
Сержант Овечкин бегло обыскал незнакомца. В кармане пиджака обнаружил куски веревки. Но не придал им значения, сунул их обратно. Когда незнакомца доставили в райотдел, веревок при нем не оказалось. Он выбросил их в машине. В дипломате нашли мокрые медицинские перчатки, металлический предмет, похожий на шило. Медики называют его троакар.
— Что, Казора, за старое взялся? — спросик задержанного пожилой майор милиции, который сразу узнал в незнакомце насильника, арестованного в 1988 году. Тогда майор был еще капитаном и хорошо помнит, как Казора написал явку с повинной, в которой признал спою вину в убийстве трех женщин. Однако потом от своих показаний отказался. Долго тянулось следствие, через год Гомельский облсуд приговорил Казору к семи годам лишения свободы, но обвинение в убийстве трех женщин Верховный суд снял с него за недоказанностью. Ныне трудно судить, кто в этом виноват. То ли коллеги следствие вели из рук вон плохо, то ли у Казор^ы появился «опытный» консультант, который своими «советами» сумел развалить всю систему доказательств. Так или иначе, но Казору осудили лишь за изнасилование, угрозу убийством и использование поддельного студенческого билета. Семь лет лишения свободы за содеянное трудно назвать суровым наказанием, но и оно для Казоры сократилось, благодаря амнистии, которую объявили в 1991 году. И хотя он имел 8 нарушений режима содержания, в том числе дважды водворялся в карцер, неотбытый срок наказания ему сократили наполовину. В августе 1993 года Казора оказался на свободе.