— Повторите ещё раз. Вы назвали меня лжецом?
— Гордон! — выкрикнула Эли. — Достаточно.
Её окрик вернул Гордона в чувство. Действительно, пора заканчивать это представление.
— Вы можете помочь мне кое с чем, — обратился мальчик к мэру и тот с готовностью кивнул. — Держите своего щенка на коротком поводке, чтоб на людей не кидался. Так и мне будет спокойней и вам.
Гордон круто развернулся и зашагал в сторону приюта. Через несколько секунд, он с удовлетворением услышал звонкий шлепок подзатыльника и шипение мэра: «быстро в дом».
Эли догнала брата, и теперь шагала рядом с ним. Вопреки ожиданиям Гордона, она молчала, хоть и всем своим видом выражала недовольство. Странно. Обычно она не упускала возможности наставить Гордона «на путь истинный», но видимо, это был не тот случай. Так они и шли, в полном молчании, лишь порывы ветра нарушали тишину. Тучи нагнали детей примерно за полкилометра от приюта. Когда первые редкие капли начали падать на землю, Эли потянулась к проводнику.
— Что ты делаешь? — спросил Гордон, задержав её руку.
— Купол накинуть хочу, промокнем же.
— Промокнем… фи, какая ты скучная, — поддел её мальчик. — А внукам ты что будешь рассказывать? «Когда я была как вы, и меня застала в дороге гроза, я накинула на себя купол и ни капельки не промокла!» Обалденно интересная история!
— Не пойму, что ты предлагаешь? — усмехнулась Эли.
— Бежим! — Гордон схватил её за руку и потянул за собой.
Сначала она вяло сопротивлялась, но потом, поддавшись безумию Гордона, рассмеялась и понеслась вперёд, обгоняя брата. Стихия накрыла их со всей мощью, ветер хлестал их по щекам холодными каплями воды, раскаты грома заставляли девочку взвизгивать, а затем смеяться над своим испугом. И хоть они оба промокли до нитки, они чувствовали себя самыми счастливыми на свете детьми.
ГЛАВА 2 «ДОМ»
Единственный закон, который работает всегда и везде — это закон подлости. Благодаря именно этому закону, проливной дождь закончился как раз тогда, когда Гордон с Эли уже подходили к приюту. Последние крупные капли отстучали по кронам деревьев, и сменились мелким, едва заметным дождиком. Они перешли на спокойный шаг, бежать уже не было смысла: всё равно промокли до нитки. Порядком запыхавшиеся от длительной пробежки, они с усталым видом преодолевали последние шаги. С крыльца вниз по ступенькам спускалась Кристина, одетая в дождевик и резиновые сапоги. Похоже, она ждала, когда дождь сойдёт на нет, чтобы погулять в непромокаемой обуви по лужам. Это было одно из её самых любимых развлечений: найти лужу поглубже, и прыгать в ней до посинения, создавая тучу брызг. Едва завидев Гордона и Эли, она выбежала вперёд и принялась громко распевать:
— Тили-тили тесто, жених и невеста…
Эли неспешно подошла к Кристине, опустилась перед ней на корточки и напомнила:
— Я же тебе говорила, мы с Гордоном делали один страшный магический обряд, помнишь? — Эли продемонстрировала белую полоску шрама на своей ладони. — И вот с тех пор мы с ним брат и сестра.
— Как мы с Эваном? — догадалась Кристина.
— Именно, — довольная тем, что Кристина это поняла, Эли двинулась вместе с Гордоном к крыльцу.
Дождавшись, когда ребята отойдут на безопасное расстояние, Кристина вновь громко запела:
— Тили-тили тесто…
— Ах ты, маленькая… — в приступе притворного гнева Эли бросилась за Кристиной.
Та, с восторженным визгом бросилась наутёк, а Гордон ухмыляясь поднялся по ступеням на крыльцо, ничуть не переживая за дальнейшую судьбу Кристины. Худшее что ей грозит это быть затисканной до смерти.
Шагнув через порог, Гордон глубоко вздохнул, наполняя лёгкие запахами дома, ставшего для него родным?
— Я дома! — крикнул Гордон, опуская на пол тяжёлую сумку с инструментами и баллонами.
Из кухни раздавались негромкие детские голоса и звон посуды. Кажется, они с Эли поспели как раз к ужину. Выйдя из прихожей, Гордон почти столкнулся с Роузи, самой старшей из девочек, живущих в приюте.
— Ужин стынет, где вы ходите? — недовольно спросила она Гордона.
— Задержались на обратном пути, — не вдаваясь в подробности, ответил мальчик. Знать о стычке с мэром и его сыночком, ей вовсе ни к чему.
Надо сказать, что Гордон и Роузи хоть и не стали друзьями, но, по крайней мере, уже не враждовали, как это бывало раньше. Отношение Роузи к Гордону, сильно смягчилось после того, как она увидела на его ладони след неизлечимой болезни. Её родители умерли от биостигмы. Так же, как и родители Майка, Эвана и Кристины. Когда Гордон вернулся из Белого Омута на летние каникулы, он показал биостигму всем обитателям приюта, и всё подробно объяснил. Всем кроме Кристины. Она хоть и была слишком мала, но уже прекрасно понимала, что означает чёрная подвижная клякса на ладони. Ей незачем было знать, что Гордон болен. Лили в тот вечер плакала. Несмотря на то, что Гордон уверил её: всё будет хорошо. Ему удастся победить болезнь. Первое что собирался сделать для этого Гордон — изучить биостигму. Нужно понять, что она из себя представляет. Для этого он и заказал лабораторию у мистера Маккензи.