Здесь же все было гораздо осторожнее и аккуратнее. Разобрав его поделку, Славя собрала шалашик снова, но в этот раз уже не так часто, оставив много свободного пространства, после чего все обложила бумагой и опять подожгла. Огонек сначала почти затух, а потом снова разгорелся, начиная постепенно облизывать сухие веточки и расходясь все дальше и дальше. Постепенно докладывая еще веточек и бумаги, девушка довольно быстро разожгла костер, куда уже можно было подкладывать притащенный другими пионерами валежник, трещащее пламя захватывало его без особых проблем, плюясь искрами и дымом. Эдвард наблюдал за этим с каким-то детским удовольствием, все еще удивляясь, как вообще получилось разжечь такой костер и таким образом.
- Славя, кто тебя колдовать вообще научил? – поинтересовался он у помощницы вожатой, только рассмеявшийся в ответ на такой вопрос.
- Немножко практики и все будет получаться, – сказала Эдварду, отряхивая руки, – Я же говорила, что и раньше в походы ходила, там и научилась. Это не так сложно, как кажется, но с первого раза действительно почти ни у кого не получается.
- Может быть, когда-нибудь у меня и получится, – кивнул он, поднимаясь на ноги и оглядываясь.
Ольга Дмитриевна сейчас явно не жаждала руководить всеми сразу, убедившись только в том, что все дошли, занялась своими делами. А если говорить точнее, то о чем-то мило беседовала с физруком, улыбаясь и смеясь. Во всем остальном пионеры были полностью предоставлены сами себе, разбредясь по поляне, и разбившись на небольшие компании, что-то обсуждавшие. Алиса, как сразу заметил, устроилась вместе с Мику и Леной на одном из бревен, и почти сразу же к ним привязалась и Ульяна. Кажется, они вспоминали какую-то мелодию, какую сейчас хотели сыграть для всех остальных. Заметив взгляд Эдварда, Алиса улыбнулась и помахала ему рукой, но, вроде, и без него пока не скучала.
Так что пока Эдвард решил остаться со Славей, сейчас скучавшей у костра в одиночестве и изображавшей, будто следит за остальными. Его компании девушка явно обрадовалась, хоть и не стала что-то об этом говорить, так что некоторое время просто вместе смотрели в огонь, каждый думая о чем-то своем.
- Значит, у вас с Алисой все хорошо, да? – спросила, наконец, девушка первой, – Я ее никогда еще такой счастливой не видела.
- Да, – кивнул Эдвард, – Все хорошо складывается. Странно, конечно, только, что вот так все сложилось. Здесь, в лагере, когда опоздал к началу смены… Не так я себе представлял, что найду девушку своей мечты…
- А как же? – Славя улыбнулась, – На турнире рыцарском, да?
- Ты помнишь? – рассмеялся Эдвард, когда она напомнила про тот их разговор на островке с земляникой, – Вроде так давно было…
- А вроде только и вчера, – Славя улыбнулась, – Здесь время очень быстро летит. Не успели и глазом моргнуть, как уже конец смены. И столько всего произойти успело, а с другой стороны, кажется, словно ничего и не было. Странно, да?
- Так всегда и происходит, – Эдвард пожал плечами, – Человеческая память имеет свойство смазывать ощущение прошедшего времени, задерживая только самое яркое и чувственное, какое хочется сохранить в воспоминаниях.
- И что ты сохранишь об этом лагере? – совершенно серьезно спросила Славя, не отрывая взгляда от огня.
- Все, – точно так же серьезно ответил Эдвард, – все, что только смогу запомнить. Каждый день в этом месте для меня был настоящим подарком. Каждый увиденный здесь человек стал для меня настоящим чудом, которое буду помнить, пока могу дышать…
- А в следующем году ты разве сюда не приедешь? – в ее голосе Эдвард почувствовал слабую надежду, но в ответ только отрицательно покачал головой, не зная, что еще можно сказать.
- Не знаю, Славя, – посмотрев прямо в большие голубые глаза девушки, ответил он, – Честно, не знаю. Столько всего может случиться, что даже сложно предположить, где могу оказаться через год.
- Ты мне ведь обещал приехать, помнишь? – напомнила ему девушка, – И что еще Новый Год будем здесь отмечать, тоже говорил про это.
- Ну, если так, тогда я приеду, – улыбнулся Эдвард, – Я не очень люблю давать обещания, но если уж так поступаю, то обязательно исполню.
- А по-моему, это хорошо, когда люди дают обещания, – сказала Славя, – Они так становятся ближе друг к другу. Если обещают, значит, доверяют. Уже не чужие друг другу становятся. А это очень хорошо...
- Славя, ты перестала быть мне чужой, когда только встретила у ворот этого лагеря, – Эдвард улыбнулся, – Тогда это было так чудно и удивительно… Я даже не знал еще, что меня ждет, и тут появляешься ты, такая добрая и теплая.
Ничего такого особенного я не сделала, – девушка смутилась и начала покрываться румянцем, – Меня просто вожатая попросила встретить новенького у ворот, я даже еще и не знала, кто это будет.
- Особенного ты не сделала… – покачал головой Эдвард, – Удивительно, как добрые дела проходят незамеченными. А может быть, это просто я к ним непривычный. Славя, завтра, получается, уже последний день, я еще так многого не сказал вам. Что вы все для меня сделали, как сильно изменили…
- Изменили? Эд, я не думаю, что мы как-то тебя изменили, – девушка уверенно покачала головой, – Ты такой же и остался, когда приехал. Только подобрел немного, но и то, это всегда в тебе было, просто сейчас ты сам это показал, а не прятал, как раньше. Ты просто о себе очень плохого мнения, – с этими словами подсела чуть ближе к нему и коснулась его своим плечом.
- Славя, а мне кажется, что это вы обо мне слишком хорошего мнения, – не согласился с ней Эдвард, – То, что здесь со мной произошло, трудно как-то правильно и справедливо описать. Это словно когда с улицы подбирают старую и забитую дворнягу, каждый день боровшуюся за выживание, и приносят домой, где ее приласкали, накормили и вымыли. Где можно заснуть не боясь того, что на тебя нападут, где можно повернуться к человеку спиной без страха, что сейчас воткнет тебе нож в спину. Где можно не думать о том, чем придется рисковать, чтобы прожить еще один день…
- Эд, ты так говоришь, словно что-то о себе скрываешь, а сейчас это проявляется, – с сомнением сказала Славя, положив ему руку на плечо, – У тебя в жизни было что-то очень плохое, да?
- Очень много, – покачал головой Эдвард, – Эта не та история, которую я сегодня хочу вспоминать. Надеюсь, ты не обижаешься?
- Нет, что ты, – покачала Славя головой, – У каждого есть те тайны, какие он никому не хочет открывать. Эд, я просто рада, что хоть две недели, но ты все-таки был в нашей смене…
- Чего делаете? – к ним подошла Алиса, просверлив Эдварда внимательным взглядом, – Айда с нами, мы на гитаре сейчас играть собрались. И вожатка хочет, чтобы все хором подпевали.
- О да, воспитание коллективного сознания, – понимающе кивнул в ответ, – топорно, но очень эффективно. Конечно, идем. Славя, ты пойдешь с нами?
- Да, конечно, – кивнула девушка, – сейчас подойду. Можете пока без меня начинать.
Мику с гитарой расположилась на другом конце поляны, куда сейчас подтягивались желающие поучаствовать в групповом пении, а заодно и желающие послушать действительно талантливую игру девушки. Вожатая была уже там, рассаживая пионеров вокруг, и приятно удивившуюся, когда к остальной компании подошла Алиса с Эдвардом, держащим ее под руку. Не желая выслушивать никаких возражений, усадила их чуть ли не в самый центр. Здесь, на нескольких лежавших рядом бревнах, места всем, правда, не хватало, и приходилось тесниться, но сейчас в этом был только плюс. Обняв Алису, сидел совсем рядом с ней, пока Мику настраивала гитару, бросая в их сторону довольные взгляды.
- О чем ты с ней говорил? – спросила Алиса тихо, положив ему голову на плечо.
- Со Славей? – он чуть улыбнулся, – да ни о чем. Вспоминали, что прошло за эти две недели. Оказывается, не так уж и мало. Хорошая она девушка…
- Хорошая? – острые ноготочки Алисы крепко вцепились ему в спину, но он только улыбнулся.