Психологическое исследование показало, что священник страдает от непрерывного чувства напряжения и негативных переживаний, которые он стремится вытеснить. У святого отца были выявлены сильная концентрация на собственных чувствах и непрерывное ожидание агрессии со стороны других людей или со стороны внешнего мира (что в данном случае одно и то же). Сосредоточенность на агрессии и навязчивое влечение к алкоголю иллюстрирует следующий фрагмент осознанного сновидения:
«Привлекательная сорокалетняя леди оказалась кем-то вроде барменши. Она подошла ко мне, и я попросил у нее самый большой стакан выпивки, какой есть, потому что «измотан и взбешен»... Когда она ушла, я принялся громко обзывать всех персонажей сновидения «сборищем задниц» и говорить, что им стоит сначала подумать, если они собрались запугать меня».
Перед Пасхой и после нее осознанное сновидение активизируется. Перед Пасхой сновидение чаще окрашено агрессивно, после праздника атмосфера сновидения изменяется и становится светлее.
Дневник священника охватывает большой период времени, если учитывать воспоминания о детстве, когда его психика была сильно травмирована. Первые четыре года записей – это ранний период, а фрагмент записей 1989–1990 гг. – последние годы дневника. За десять лет дневниковых записей личность священника заметно изменилась. В последнем отрывке дневника он кажется более счастливым, но и более раздраженным на фоне агрессивного состояния в обычные для него месяцы. В праздничные дни он много думает о смерти и переживает по этому поводу.
В поздних записях осознанных сновидений изменяются некоторые важные символы. Появляется все больше дверей, а «маски», наоборот, исчезают. В осознанных сновидениях священника «маски» фигурировали часто и исполняли роль довольно прозрачного символа. В данном случае святой отец называл «маской» нечто, скрывавшее его Я и затуманивавшее восприятие. «Маска» могла быть стеклянной или металлической.
В дневнике встречается большое количество упоминаний о масках. Но в последнем фрагменте масок значительно меньше. Возможно, священник разрешил некоторые внутренние конфликты и больше не нуждался в маске.
Вот цитата из дневника, где маски в сновидении часто присутствуют: «Я оказался на улице. Ярко светило солнце. Моему зрению что-то мешало – когда я поднес руки к лицу, то почувствовал, что на лицо надета твердая металлическая маска, покрытая сверху полиэтиленом, который я легко сорвал. Затем я снял железную маску и посмотрел на нее. Она была коричневого цвета с прорезями для глаз, рта и носа и была ярко разрисована вокруг отверстий. Под ней оказалась другая маска, которую я тоже снял. Она была почти такой же, как первая, только более хрупкая. Казалось, она сделана из большого количества сшитых ремней. Потом я принялся снимать третью маску – и тут все закончилось».
Больше счастья и открытого гнева в поздних записях, больше дверей, которые символизируют решение проблемы, выход из ситуации, и при этом уменьшение масок – все это указывает на позитивные изменения личности. Открытое выражение эмоций, которые до этого он много лет вытеснял, приходит вместе с исчезновением многослойных масок, а появление большого количества дверей указывает на новые возможности в исследовании и осознании себя.
Количество необычных опытов после мессы увеличилось, а после всенощной службы снизилось. В ранних записях дневника месса практически не упоминается, а в поздних, перед описанием осознанных сновидений, она встречается все чаще. Ранняя месса мало отличается от хвалебной службы, которая упоминалась выше. Ее служат в то же время – в первый час ночи, но католические священники считают ее более сложной.
Как выяснилось из анализа, такие эмоции, как счастье, печаль и гнев, часто сопровождают осознанные сновидения и обычные сновидения, но редко сопровождают внетелесный опыт.
Некоторая часть странных переживаний имела место и наяву. Анализ содержания дневника показал, что 14% описанного священником опыта происходило, когда он бодрствовал. Чаще всего это были внетелесные опыты или переживание «чистого сознания», о котором еще будет сказано в другой главе.