Почему в таком случае мы встречаем свидетельства об экстрасенсорных восприятиях в этом состоянии? И даже сообщения о психокинетических воздействиях?
Восприятие реальности и динамика выхода осознания из тела
Когда человек впервые сталкивается с внетелесным опытом, он обращает внимание на яркое переживание самого процесса выхода из тела. Именно это ощущение позволяет нам безошибочно определить, что мы испытываем не осознанное сновидение, не яркий сон и не галлюцинацию, а именно внетелесный опыт. В этом случае осознание регистрирует отделение сенсорной структуры, которую можно называть «схемой тела», от физического организма.
Из чего состоит эта сенсорная структура? Почему мы с такой готовностью принимаем этот призрачный феномен за душу, за собственное Я или согласно своей терминологии за некое «второе тело»?
То, что мы чувствуем при выходе из тела, опирается на две важнейшие сенсорные модальности – на осязание и зрение. Причем роль осязания (кинестетики) играет куда более важную роль, чем визуальные феномены.
Более того, за все эти годы я имел не менее десяти опытов «слепого» выхода из тела, когда зрение по неизвестной причине отключалось. Несмотря на это, переживание пребывания вне тела не становилось менее отчетливым и определенным. Из этого можно сделать вывод, что само чувство внетелесности не связано с визуальными сигналами. Оно исходит из вестибулярного аппарата и подкрепляется мощными осязательными раздражителями.
Наше мышление и психическое функционирование (от простейших реакций до комплексных чувств) связано с виртуальным пространством базовых перцепций. Проще говоря, мы осознаем себя в том месте, где должны находиться согласно кинестетическим, вестибулярным и визуальным данным.
Когда эти сигналы противоречат друг другу, мы им не доверяем. И в этом случае нормальный внетелесный опыт пережить невозможно. Остается лишь галлюцинация или общее расстройство восприятия.
Если внетелесный опыт – это лишь сложная галлюцинаторная проекция, как предполагают некоторые исследователи, следует обратить внимание на высокую согласованность различных аспектов этой галлюцинации. Все кинестетические поля собраны в том же порядке, но не там, где находится физическое тело. Зрительные впечатления, если они присутствуют, и чувство равновесия соответствуют той кинестетической модели второго тела, которую мы осознаем.
Это действительно очень сложная «проекция». Если учесть, что такая проекция иногда способна предоставлять чувственную информацию, которую впоследствии можно проверить, то возникает сомнение: а проекция ли это?
В моем опыте было больше 15 случаев, когда я впервые видел что-то новое для себя вне тела и лишь потом, вернувшись, проверял восприятие и убеждался в его точности. Это были пейзажи, предметы, обстановка помещений, где я прежде никогда не был, интерьеры, необычные ракурсы. В своем изучении этого явления я исключил те случаи, где я мог что-то увидеть и забыть, услышать, прочитать об этом и вообразить и тому подобное.
Первое и потому самое яркое воспоминание – ярко-красная пачка от сигарет на тротуаре за двести метров от моего дома. Я увидел ее, когда ночью вышел из тела и отправился по улице в сторону моря. Первое, что я сделал, когда проснулся, – это вышел на улицу проверить, лежит ли там увиденная мною пачка от сигарет. Пачка лежала на том месте, где я увидел ее вне тела.
Хорошо помню, как странно чувствовал себя несколько дней, – ведь это и впрямь удивительно! По этой улице я хожу нечасто и не мог предугадать такую мелочь. Как понятно любому психологически образованному читателю, в красной пачке от сигарет трудно найти архетип или какой-то образ коллективного бессознательного.
Но и случайным совпадением это не было! Даже форма помятости сигаретной пачки точно соответствовала тому, что я видел во внетелесном состоянии.
Дальнейшие мои опыты имели примерно тот же характер. Во внетелесном состоянии я мог увидеть мелкие, ничего не значащие вещи – банку на подоконнике, перевернутый контейнер для мусора, посуду, книгу, открытку и т. д. После возвращения в физическое тело я всегда проверял, насколько точным было мое видение.
В процессе своего исследования я обнаружил, что чаще всего опыт оказывается успешным тогда, когда во внетелесном состоянии натыкаешься на предметы случайно, ненамеренно. Стоит специально поставить перед собой задачу – и опыт прерывается либо заканчивается ничем. Кроме того, я обнаружил, что если на предмете есть надпись, как случалось несколько раз, то прочесть ее не удается. Очертания букв видны, но распознать их осознание не может. Очевидно, это связано с тем, что внутренний диалог во внетелесном состоянии приостановлен.