Если цитировать деревенского участкового, дровишек Дима действительно наломал по самое некуда. Укрывал преступницу, вожделел ее, да еще и привез в дом своей боевой подруги, которую давно считал женой (хотя штампа в паспорте и не имелось).
Потому – когда тело, наконец, увезли, а оперативно-следственная группа покинула их дом – он ожидал от Надюхи, что как минимум велит ему убираться. Или (что еще хуже) начнет рыдания на тему: «Я, мол, все тебе отдала, а ты мне нож в спину».
Но Митрофанова лишь обвела сердитым взглядом затоптанный пол, сдвинутую мебель и буркнула:
– Вечно ты все портишь, Полуянов.
– Надюшка. – Он не без опаски приблизился. – Вызовем клининг. Освятим дом заново. Да я лично тебе тут все вылижу до блеска! Полы перестелю, новую мебель закажу! Из личных средств!
– Энергетику уже никак не поправишь, – вздохнула она. – Ни минуты здесь оставаться не могу. Поехали домой. На тебе.
– А твоя машина тут останется?
Она усмехнулась весьма злорадно:
– Я все равно без документов сорвалась и без пропуска. Ничего, приедешь потом на электричке, перегонишь.
Дима прикинул примерное количество видеокамер по пути на дачу, предположил: «Тысяч на двадцать штрафов – это минимум». Но укорять, конечно, не стал.
Они закрыли дом и поехали. Дождливо-грязные сумерки потихоньку сменялись рассветом. Дима опять предвосхищал: сейчас начнутся претензии, всхлипывания или, уж как минимум, – гордое молчание.
Но Надя вдруг спросила:
– Тебе не показалось, что Тимофей Маркович – сказочник? «Мурано» с тигром, тетка какая-то в черных одеждах. Как-то слишком уж невероятно звучит.
– Я бы тоже не поехал убивать на подобной машине, – кивнул Дима. – Только зачем соседу придумывать?
Надя слабо улыбнулась:
– Он ко мне дышит неровно. Может, защитить решил?
Полуянов отозвался:
– Думаю, все-таки был «Мурано». Я подслушал, опера обсуждали с участковым: под окном спальни множество следов – таких же, как в коридоре. Похоже, нас с Касей вели. Преступник пробрался во двор и топтался под окном. Ждал, наверно, когда мы уснем. Он (или она) один и напасть не решается, но тут я уезжаю. Удача! Куда проще убить спящую девушку, чем нас обоих. Только ведь неизвестно, когда я вернусь. Преступник торопится, как следует все продумать не успевает, поэтому и косячит. А ты можешь вспомнить подробно – как подходила к дому, что видела?
– Ну… Припарковалась я на Тенистой. «Мурано» точно не видела. На улице никого. У Тимофея Марковича только свет на крыльце – я сразу подумала, он с собакой пошел гулять. Когда во двор вошла, показалось: кто-то пробежал у меня за спиной и спрятался совсем рядом, за кустами смородины. Но, сам понимаешь, я преследовать не решилась. Захожу на крыльцо – дверь приоткрыта. Мне совсем страшно. Но все равно решила: в доме будет безопасней. Вижу в коридоре этот след огромный. У твоей Каси, кстати, какой размер?
Дима безропотно проглотил твою, ответил:
– Я не приглядывался. Но рост у нее примерно метр шестьдесят и тело достаточно гармоничное. Значит, тридцать шестой, может, тридцать седьмой.
– А в постели твоя Кася гармонична? – не удержалась от колкости Митрофанова.
– Полагаю, что да, – ответил Полуянов.
Он смело встретил разъяренный Надин взгляд и добавил:
– Она умеет… то есть умела привлекать мужчин. Даже я – врать не буду – голову слегка потерял.
– Для чего ты ее на мою дачу повез? Поиметь?
– Нет. Ей надо было скрыться.
– От кого?
Дима вкратце объяснил.
Надя ахнула:
– И ты поверил в этот бред? Она все-таки была в Москве в тот день! Значит, и мужа убила она! Точно!
– Но кто тогда убил ее?
– Ну, Кася твоя такая крыса, что желающих должно быть достаточно.
– Назови мне хоть одного.
– Пожалуйста. У нее ведь любовник имелся?
– Да.
– Чисто для секса – или любовь?
– Любовь. Жениться мечтал.
– Ну вот. Наверняка надеялся: муж на небеса, и Кася сразу к нему в койку. А она вместо этого – к тебе! На мою дачу. Тот ревновал, ждал, взялся следить за вами. Увидел, как вы там милуетесь, – и взыграла горячая кровь.
– Ее любовник ездит на «Мерседесе». Но все равно лихо. А еще варианты есть?
– Сестрица из Питера, шантажистка. Приехала за деньгами, а когда Кася ее послала – схватилась за молоток.
– Но когда Кася бы успела ее послать? Она спала, когда я уезжал. И убили ее примерно через полчаса, как я уехал, тоже спящую. К тому же пока полицейские дом ворошили, я эту сестру в Интернете нашел. Как и Кася, птица-невелица, худышка. Сорок второй размер обуви носить точно не может. Да и зачем ей так подставляться? Думаю, сестричка сидит себе спокойно в Питере и ждет, пока Кассандра ей два миллиона перечислит.