Открывается лифт. Аллилуя!!! Молюсь всем известным богам, чтобы Алексей не вернулся раньше. Ой, как же я боюсь! Сердце настолько громко колотится, что кажется, оно сейчас выпрыгнет.
Достаю из кармана ключи и засовываю в замочную скважину. Боже, почему так громко?
Открываю дверь, скидываю кроссовки и на цыпочках иду в свою комнату. Не успела я начать радоваться победе, как включается свет. Щурюсь из-за яркого света и пытаюсь разглядеть лицо парня, который сидит в кресле с ноутбуком в руках и усердно что-то высматривает.
— Нагулялась? — спрашивает он, наконец отрываясь от экрана. Я закатываю глаза. Хочется сказать что-то очень колкое и послать его к хренам, но я сдерживаю себя. По крайней мере, пытаюсь.
— Тебе какая разница? — огрызаюсь, не выдерживая его надменного лица.
Он ухмыляется и потирает переносицу. Какой важный, блин, аж бесит.
— Хочу тебе напомнить, что ты, во-первых, находишься в моём доме. Во-вторых, на протяжении месяца ты находишься под моей ответственностью, и я должен следить, чтобы ты не вытворила чего-нибудь. В-третьих... — он откладывает ноутбук и встаёт с кресла. Только сейчас замечаю, что на нём серые домашние штаны, которые ему, как бы не хотелось признавать, очень идут... Так-так, Василиса! Не туда тебя занесло что-то.
Тем временем парень уже возвышается надо мной. Слишком уж он высокий, что даже мне приходится задрать голову (это с моими-то сто шестьдесят шесть), чтобы посмотреть в его глаза.
— Верни ключи, — заканчивает он. Я поднимаю голову, так как до сих пор смотрела вниз, и вопросительно смотрю на него. Он усмехается. Да достал ты улыбаться! Но улыбка реально красивая, что даж... Тааак, всее! Валить надо, Вася, валить!! — Проучу тебя так. В следующий раз, когда вернёшься домой поздно, чтобы нечем было дверь открывать. Будешь спать в подъезде. — Нет, ему просто весело с этой ситуации. За это побить его мало.
Меня очень легко вывести, поэтому я, наверное, стою тут вся красная, как рак.
— Придурок, — сквозь зубы шепчу я, не прерывая зрительного контакта.
— Война? — весело спрашивает парень.
— О да! Война! — ехидно улыбаюсь я и направляюсь в свою (!!) комнату.
Запираюсь изнутри и иду в ванную, которая, благо, находится здесь же.
После душа, надеваю пижаму и залезаю под одеяло. Быстро становится тепло, и я моментально проваливаюсь в царство Морфея.
четвёртая глава
Я целый день думала, как бы подпортить жизнь моей «няньке». Он же объявил мне войну, в которой я сдаваться точно не собиралась. Не знаю, серьёзно он это говорил или нет, но у меня уже были кое-какие идеи по этому поводу.
И сейчас, сидя в столовой, мы с Анжеликой обсуждали предстоящую войну с Алексеем. Юля уехала с родителями отдыхать, поэтому мы остались вдвоём.
Мы с Ликой, конечно, очень давно знакомы, но тем не менее, она всегда удивлялась всему, что я могу выкидывать. Мы абсолютно разные люди. Она более нежная, ранимая, стеснительная, ответственная, чего не скажешь обо мне. Я та ещё упрямая колючка, заноза в заднице, плюс, меня очень легко вывести из себя.
— Вась, ты уверена, что хочешь это сделать? Может не стоит? — Я поделилась с подругой своими идеями, но она только с сомнением на меня смотрела и пыталась меня отговорить. Я закатила глаза.
— Да ладно тебе, Лик. Ничего с ним не случится. Тем более он сам объявил мне эту войну, а отказываться я не собираюсь. Не хочу доставлять ему такую радость, — с усмешкой покачала головой. Возможно я веду себя как ребёнок, но отступать я не буду. Он меня выбесил, ну я и, естественно, согласилась. Тем более, после предложения мне войны — кто из нас ещё ребёнок!
— Будь аккуратней, мало ли что, — серьёзно ответила подруга. Я искренне улыбнулась ей и кивнула. Что-что, а с подругой мне повезло. Приятно, когда за тебя хоть кто-то волнуется.
Я решила перевести тему и заговорила о Владе, моём двоюродном брате, который обещал вернуться в этом месяце. Влад у нас музыкант, поэтому сейчас выступает где-то в Америке со своей группой. Он поёт с десяти лет — родители заметив это, отдали его в музыкальную школу. Сейчас ему двадцать один, красавец, спортсмен и мой самый родной человек. Не смотря на нашу разницу в возрасте, у нас очень хорошие отношения. Иногда бесит, конечно, но и я не божий одуванчик. Влад заменил мне родителей, которые шатались по своим командировкам, за что я очень люблю его.
Лика, услышав его имя, побледнела, покраснела, растерялась. Вид у нее был каким угодно, только не равнодушным. Я как-то напряглась с выражения её лица и решила всё-таки спросить, почему у неё такая реакция. Всё же мы подруги. Она не могла от меня что-то скрывать, это я знаю точно.