Когда необходимо принять мгновенное решение, человек использует систему эмоциональных помет. Мы находим определенную помету на набор схожих обстоятельств и вспоминаем, как тогда себя ощущали — хорошо или плохо. Дальше внутреннее чувство мгновенно подсказывает, как следует себя вести. Человек не торопится повторять печальный опыт. Если предыдущий опыт был приятным, то он, по выражению Дамасио, становится «маяком побуждения». Например, запах роз переносит меня в Сан-Антонио 1958 года, в сад моей бабушки Розы. Причем мне не обязательно вдыхать запах реальных роз. С тем же эффектом можно подумать об этом запахе или вспомнить его.
Мгновенная реакция тела посредством чувства, которое возникает в виде пометы, может легко принять решение за человека, если разум его не остановит. Поэтому тот военный летчик, летевший слишком низко и на малой скорости, не исправил своих ошибок, а врезался в палубу авианосца. Он не понимал, что делает, несмотря на то что ему об этом недвусмысленно говорили.
Дамасио писал: «Когда ум соединяет плохой результат с определенной реакцией… человек — пусть на очень короткое время — испытывает неприятное чувство, понимая, что его поступки не приведут к хорошим последствиям». Подобная система помогает быстро принять решение, которое потом вам бывает даже сложно объяснить. Именно таким образом, на основании внутреннего чувства, делаются и самые лучшие, и самые худшие выводы.
Кайф, однажды испытанный нашими «наездниками» во время быстрой езды на снегоходе, стал нужной пометой — и их эмоциональная система ее безошибочно обнаружила. Несмотря на то что гонка по снегу не имеет прямого отношения к борьбе за жизнь, чувство удовольствия от нее стало тем опытом, который превратился в первичную эмоцию. Ведь поддельных эмоций не бывает.
Данная система работает без помощи логики и рассуждений. Весь смысл ее в том, что думать не надо. Вот вам и ответ на вопрос: «О чем они только думали?» — они совсем не думали.
Швейцарский психолог Эдуард Клапаред провел в 1911 году эксперимент, который стал классическим. Однажды ученый, пойдя к своей постоянной пациентке, когда-то утратившей кратковременную память, поздоровался с ней за руку, как у них было заведено. Но в тот день у него в руке была иголка, которой он ее уколол. Уже через несколько минут сорокасемилетняя женщина забыла об этом, однако после того дня уже никогда не здоровалась за руку. Она не знала почему. Болезненный опыт, связанный с образом доктора, протягивающего ей руку, напоминал ей, что здороваться за руку не стоит. У нее сразу возникало плохое предчувствие. Здоровый человек вряд ли смог объяснить свои чувства, но все бы вспомнил через долю секунды.
Логическое мышление было не в состоянии помочь пациентке решить: жать или не жать руку доктору. Но где-то в глубине ее мозга неприятные опыт и чувства отложились в виде нужной пометы. Почувствовав боль, она, возможно, отдернула ладонь. Чувства, возникшие после эмоциональной реакции отдергивания руки, были неприятными и сильными — потрясение, удивление и страх. У нее участились сердцебиение и дыхание. Может быть, она даже покраснела или вскрикнула. И хотя она не помнила этого события и своих чувств, помета все равно появилась, и благодаря ей пациентка уже никогда не здоровалась за руку. Клапаред сделал важное открытие: человек в состоянии обучаться, не подключая ни разум, ни память. Поскольку пациентка, казалось, училась на уровне тела, это свидетельствовало, что в человеке существует еще какая-то невидимая и непознанная система. Именно она, эта система, приняла вместо водителей снегоходов решение помчаться вверх по склону вопреки голосу разума.
Заученная реакция пациентки была правильной, но отсутствие памяти не предоставляло ей возможности изменять эту реакцию в зависимости от обстоятельств. Даже когда опасности больше не было, женщина не подавала руки. Нормальный человек спросил бы: «Доктор, скажите, ведь сейчас у вас нет иголки?» Но пациентка потеряла когнитивную гибкость, которая отличает человека разумного от остального животного мира.
Осознанные движения правой стороны тела начинаются в двигательной области коры головного мозга левого полушария и проходят через корково-спинномозговой путь и через множество его аксонов. Если человек переносит инсульт, который пагубно влияет на двигательную область коры головного мозга, правая часть тела оказывается парализованной. Всё, включая мускулы лица, перестает работать. Если перенесшего такой инсульт человека попросить улыбнуться, то улыбка получится кривой. Но если вы случайно пошутите, а он спонтанно рассмеется, то его улыбка будет симметричной и совершенно нормальной. Это объясняется тем, что эмоциональные реакции контролируются частями мозга, которые инсульт не затрагивает: передней частью поясной извилины, средней височной долей и базальными ганглиями. Точно такую реакцию можно наблюдать у пациентов, перенесших мозговую травму. В мозге существуют по крайней мере две отдельные системы, отвечающие за поведение. То, как человек превращает опыт в знания или запоминает его, имеет прямое отношение к проблеме выживания.
Психолог и основатель Общества эффективной деятельности человека в экстремальных условиях (Society for Human Performancein Extreme Environments) Эфимия Морфью рассказала мне несколько случаев, когда аквалангистов находили мертвыми, хотя их акваланги были наполнены воздухом, а дыхательное оборудование — в рабочем состоянии. «Единственной причиной смерти, — пояснила Эфимия, — было только то, что аквалангисты сами вынимали изо рта трубки. Исследователи долго бились над тем, чтобы найти хоть какое-то другое объяснение их гибели. Но ни к чему более они не пришли». Судя по всему, некоторые люди чувствуют, что задыхаются, когда оборудование для дыхания закрывает им рот и нос. Они просто снимали под водой маску, чтобы рот и нос оставались открытыми.
По сути, жертвы таких несчастных случаев поступали вполне логично: в нормальных условиях для дыхания необходимо держать открытым нос или рот. Однако в неестественных условиях подводного плавания с аквалангом это приводит к гибели. Вероятно, чувство удушья появилось из-за предыдущего опыта, который осознанно не отложился в их уме. Поэтому аквалангисты не знали, что их организм не терпит того единственного, что спасает их под водой, — маску и трубку. Разумеется, находясь на суше, вряд ли они стали бы утверждать, что под водой можно выжить без доступа воздуха. Следовательно, в критический момент принятия решения голос разума не смог противостоять эмоции.
Морфью тоже хотела понять, о чем думали аквалангисты, когда лишали себя воздуха. Ответ простой: они не думали. За них все решили имплицитная память и эмоции. Мы правомерно считаем, что разум — наше высшее эволюционное достижение. Ведь недаром наш вид называется «человек разумный». Но для человеческого организма, попадающего в ситуацию смертельной опасности — человеческого организма, который на протяжении всей своей эволюции полагался главным образом на эмоции, — познавательные способности совершенно не нужны. Разум работает медленно. Как писал Ремарк, на него нет времени.
Во время экстремального отдыха случаются загадочные трагические обстоятельства, к которым чаще всего приводят неразумные решения и нелогичные действия. Это тоже объясняется взаимодействием двух сфер — эмоциональной и познавательной. С точки зрения инстинкта выживания аквалангисты поступали правильно, так как желание дышать врожденное и контролировать его иногда сложно. Выживают те, кто умеет управлять своими импульсами, а те, кто не научился, — погибают. Я привожу самое простое объяснение сути выживания, и совершенно неважно, где развиваются события — в кабине военного самолета или в джунглях.
Когда я учил свою дочь Амелию кататься на сноуборде, она падала всего два раза, и то лишь из-за того, что слишком надавливала ведущей ногой на доску. Если ближе к спуску с горы перенести слишком много веса на ногу, которая стоит на основании, то доска зарывается носом и вы падаете. Причем падаете довольно сильно — у вас болит все тело. После первого падения следует постоянно напоминать себе, что мышцы ног должны быть напряжены, чтобы нос сноуборда не зарывался. Можно устать или отвлечься — и снова упасть, чувствуя себя так, будто вас отправили в нокаут на боксерском ринге. После второго падения возникает эмоциональная помета. Как только вы начинаете расслаблять мышцы ног, у вас возникает крайне неприятное предчувствие. Вам кажется, что сейчас на вас сбросят сейф, и тогда вы моментально напрягаете мышцы ног. Больше вы уже никогда об этом не думаете.