С легким разочарованиям хмурясь, я отвечал:
— Слушай, мы же даже не были лично знакомы.
— Но это не значит, что я не видела тебя и не слышала слухи о тебе.
На этом месте она чуть склонила голову. Тон стал холоднее, и я ощутил, как напряжение между нами вернулось — не то, чтобы враждебное, скорее недоверчивое.
— Резонно. Но слухи и истина — это не одно и то же.
Она выпрямилась чуть сильнее, лицо словно застыло.
— Хочешь убедить меня в том, что ты хороший малый?
Эти слова вызвали у меня широкую улыбку. Я не назвал бы себя настоящего хорошим малым, а антагониста этой истории тем более.
— Вообще ни сколько, — уверенно отвечал я.
Лурия нахмурилась. Настроение стало жёстче, голос резче, как будто она внутренне сделала шаг вперёд.
— Тогда какова твоя цель?
Я не стал приближаться. Просто стоял на границе света от факела, чувствуя, как тепло опаляло щеку, а за спиной всё ещё держалась ночная прохлада.
— Перемирие. Я хотел попросить тебя стать посредником между мной и Акирой.
Она резко выдохнула, и в этом выдохе было всё: возмущение, раздражение, даже что-то вроде жалости.
— Не бывать этому.
— Ты отвечаешь вместо своего командира?
На этот раз она не ответила сразу. Лицо напряглось. Казалось, она искала, что можно сказать, но всё звучало бы одинаково — безнадёжно.
— Ты и сам знаешь исход, — твердо отвечала Лурия. — После того, как ты убил одного из товарищей командира, он тебя никогда не простит.
— Но нам обоим невыгодно вступать в битвы насмерть и дальше. В этот раз вы пытались убить меня целой группой, и что из этого вышло? Ты в плену, Акира серьёзно пострадал и, возможно, что той взрывной волной убило девчонку-волшебницу.
От резкого напряжения ее дыхание сбилось.
— Какой еще взрывной волной? — Лурия казалась крайне удивленной. — Командир пострадал?
Я кивнул едва заметно, отводя взгляд, будто видел перед собой картину того боя. В носу щекотал запах опалённой ткани и разогретого металла.
— Между прочим, не совсем по моей вине, — чуть тише добавлял я. — Я просто защищался.
Резкий порыв ветра скользнул по шее, поднял воротник. Лурия подалась вперёд, голос стал чуть громче:
— После этого он тем более тебя не простит.
Я посмотрел на неё спокойно.
— Если это тот Акира, которого я знаю, как минимум он выслушает меня, чтобы попытаться понять, что у меня на уме. И в настоящий момент мне этого достаточно.
[Уведомление системы]
Бог Арвелион, Хранитель Вечных Условий, недоумевает: вы идёте против всех вероятностей.
[Уведомление системы]
Богиня Сейри, Плетущая Тени Прошлого, чувствует, что вы затеяли недоброе.
[Уведомление системы]
Бог Каэлмир, Несущий Ненарушенные Клятвы, требует от вас говорить правду
Бегло бросив взгляд на все эти надоедающие оповещения, я отмахнулся и едва слышно сказал:
— Отстаньте.
Мгновенно всё исчезло. Пространство вновь стало вязким, почти тягучим. Только треск смолы, редкий скрип в темноте и тишина между нами.
Лурия не двигалась. Она словно зависла в полушаге от чего-то, что сама ещё не могла назвать. Взгляд на мне — острый, колеблющийся. Она всё ещё уверенно молчала, но что-то внутри у неё дрогнуло.
— В общем, это всё, что я хотел, — сказал я с улыбкой. — Просто передай ему, что я бы хотел поговорить. А ещё добавь, что у меня, в отличие от него, нет никаких коварных целей по его убийству.
Слова зависли между нами. Воздух по-прежнему был тёплым у костров и чуть прохладным, где ночь теснее касалась земли. Лурия не отводила взгляда.
— Ты же хотел непременно убить командира. Что изменилось?
— Я понял, что впустую трачу время.
Я развернулся. Пыль под сапогами хрустнула, отдалённый треск сухих веток донёсся с чужого костра. Махнул ей в сторону — не прощание, просто жест, чтобы закрыть разговор. Уже сделал несколько шагов, но в голове внезапно всплыла еще одна мысль.
— Я подготовил лук и стрелы для тебя, — сказал я, поворачиваясь к ней полубоком. — Просто пройди к официальному выходу из лагеря, и тебе их выдадут. Можешь не прятаться, тебя здесь насильно больше никто держать не будет.
Она насторожилась.
— А почему раньше держали?
— Это было не моё требование, а требование лекарей, которые хотели сначала вылечить все твои раны.
Я не стал ждать ответа. Просто пошёл вперёд, не ускоряя шаг. Каменная кладка стен вскоре осталась позади, следом исчезли и последние остатки кострового света. Ткань на плечах стала чуть влажной от ночной сырости, кожа остывала.
Мысли пронеслись почти сразу:
«Я больше чем уверен, что она покинет лагерь прямо сейчас. Не думаю, что она промолчит об этом разговоре. Так что Акира узнает о моих намерениях тогда, когда она окажется на их территории. Вопрос только в том, примет ли он моё предложение и решится ли на второе покушение».
— Нет, — твёрдо и чётко скомандовал Реон, не повысив голос, но в его тоне звенела недвусмысленная точка. Он смотрел прямо, не моргая, будто опустил решётку между мной и своим решением.
— Почему? — Я держал взгляд, не отступал, хотя внутри уже закипало раздражение. Лёгкое тепло в груди сменилось жжением.
— Потому что это бессмысленный риск. Ты только недавно оправился от ран, но уже хочешь воевать?
Он даже не сдвинулся с места. Всё его тело — напряжённая скала. Ни доли уступчивости.
Мы стояли под открытым дневным небом, у самого входа в командный шатёр. Его выцветший брезент был туго натянут, край колыхался от лёгкого ветра. Вокруг: расставленные в строгом порядке палатки, тропинки из утоптанной земли и следы от тяжелых ботинок. Всё пахло пылью, тканью и недосказанностью. Лагерь жил вяло, в полуденном мареве, и тишина, окутавшая нас, казалась особенно плотной.
— Я хочу тренироваться. Это нужно и мне, и Сириусу, и некоторым вашим ребятам.
— Это риск, — повторил он, упрямо, будто одно это слово было достаточным, чтобы положить конец разговору.
— Что поделать? — Я пожал плечами, чувствуя, как воздух вокруг нас становится плотнее, как перед бурей. — Мы в безвыходном положении. Любое действие — риск.
И в тишине, что наступила после моих слов, раздались шаги. Сухие, ритмичные. По гравию лагерной тропы — будто отсчёт. Мы оба повернули головы почти синхронно. Из-за палатки появился Такеши.
— Что случилось? — его голос был ровным, но в нём уже мелькало беспокойство. Он остановился чуть поодаль, склонив голову.
— Он хочет покинуть лагерь и отправиться воевать с монстрами, — ответил Реон, всё так же не теряя контроля. Ни одного лишнего движения.
— Но сейчас же нет рейдов? — Такеши приподнял бровь, удивление исказило его лицо.
— В том-то и дело, — произнесли мы одновременно с Реоном. И тут же переглянулись. Один взгляд — и две противоположные точки зрения, как встречные потоки.
— Что-то я не понимаю… — осторожно пробормотал Такеши.
— Пока нет рейда, рисковать нет смысла, — всё так же стоически напомнил Реон. — Мы должны отдыхать и набираться сил.
— Пока нет рейда, — начал я, чуть мягче, но не сдавая позиций, — мы можем воспользоваться затишьем, чтобы поднять наши навыки. В условиях рейда это делать намного сложнее, потому что наша цель — это не прокачка, а получение награды.
Небо над нами оставалось таким же мутным, бездвижным. Лагерь — будто вымер. Только слабый ветер раскачивал свободный край палатки, и откуда-то доносился хриплый треск рации. Мелочи, которые я раньше не замечал, теперь давили звуком.
«Реон не тот человек, который станет рисковать чужими жизнями. Поэтому-то он и хороший лидер. Но по сюжету его лагерь был стёрт с лица земли из-за того, что его люди перестали развиваться в определённый момент. И я должен предотвратить это».