— Ты за кого болеешь, Маринка?! Игорёк за тебя впрягся, вон потом весь изошёл! Где твоя совесть, женщина?
И правда. Игорёк крутился ежом на горячей сковородке, махал нам полосатыми носками и просил поймать джинсы, а то ему с утра на работу — не хотелось бы идти голым. Мне стало стыдно. Вскочив с места, я громко закричала: “Игорь, ты лучший!” — перекрикивая подуставшую толпу.
Мужики на сцене оживились, все уставились на моего героя. Тот сразу понял, что настал звёздный час, и стащил-таки с себя последний кусок ткани — синие плавки полетели прямиком в мою ошарашенную физиономию:
— Всё для тебя, Маринелла! — кричал вдогонку Игорёк, воодушевлённый моей внезапной поддержкой.
Откинув в сторону нижнее бельё, одобрительно ухмыльнулась, увидев его внушительное достоинство. А что? Я девушка одинокая, уже изрядно захмелевшая, могу и полюбоваться немного, прикрываясь толпой и всеобщим ажиотажем.
Толпа за столиками завыла — завизжала, парни на сцене сконфуженно переглядывались, и тут мой фаворит — тот, что с мускулами повсюду — сделал красивый поворот, прогиб и “вуаля”: в его руке сиреневые боксеры, перед моим обозрением роскошная задница, а наш столик окончательно залит моей слюной… Впрочем, тут же пришла подлая мыслишка — напоминалка: у качков обычно большое тело и совсем ничего нет в штанах, вот он и… Обернулся, гад!!! Я потеряла дар речи, а неудовлетворённая, разгорячённая женщина внутри меня утробно зарычала. Всё там у качков очень даже в порядке, слишком даже! Как с таким размером ходить-то вообще?
В общем, Игорьку досталось девять баллов и номинация героя за нашим столом, но мечты и эротические фантазии мои теперь принадлежали только десятибалльному мускулистому парняге с серьгой в ухе. Его я и пыталась выследить слегка окосевшим от выпитого мартини глазом, когда почувствовала, как Гриша тащит меня на сцену.
— Куда? — попыталась вырваться я.
— Поздняк метаться, там только с тёлочкой можно, — было мне ответом.
Оказывается, я прозевала всё самое важное: ряженый ведущий объявил приват-танец с соперником! А я на публике не танцую! Прямо совсем никак и ни разу. Но стоило мне об этом заикнуться, как Гриша глянул в мою сторону суровым байкерским взглядом и шепнул мощным басом:
— До победы девять баллов, Маринка. Прибью.
Ну как ему отказать?
На этом мои беды не закончились. Пары образовывались спонтанно: ведущий просто тыкал пальцем в мужиков, а те выходили и брали понравившуюся им даму. Меня взял низкорослый щупленький мужичонка лет семидесяти. Взял за попу, за что получил шквал эмоций от зрителей и отборный мат от меня. Однако делать было нечего — девять баллов на дороге не валяются, пришлось терпеть масляный взгляд старичка и его же жадные потискивания. Решила для себя, что это будет что-то вроде благотворительности с моей стороны — кто-то жертвует деньги сиротам, а я вот старичку радость принесу… В честь уходящего года и пятидесяти тысяч рублей.
Не случилось. У старичка прихватило сердце, его срочно оттащили со сцены и напоили валокордином, а меня ещё и оштрафовали на два балла за излишнюю сексапильность. Сволочи. Игорёк мужественно пытался защитить меня перед расстроенным Гришей, а я заливала поражение остатком мартини. Халява уплыла от нас прямо к качку в руки, за что я тут же переименовала его в козла. Жестоко? Может быть, но уж больно обидно было проигрывать в самом финале.
Глава 3
Домой я уехала утром. Ребята порывались меня подвезти, но, помня, сколько они в эту ночь пили, я гордо отказалась и потопала к метро. Меня провожали Гриша, Игорек и ботаник в галстуке, имя которого я благополучно позабыла. Как доехала — не помню, как уснула тоже. Однако, проснувшись от нестерпимой жажды, мгновенно протрезвела и обалдела. Проспала! Впервые за три года работы в банке. И именно в день, когда приедет высокое начальство с премированием.
Мобильник окончательно сел ещё в начале вечеринки, о чём я совершенно позабыла. Соответственно, будильник тоже не включился вовремя. Чистила зубы я ровно десять секунд, потом, как смогла, умыла помятое после сна лицо и закрасила его на скорую руку тенями, тональником и пудрой. Перед самым выходом, бросив взгляд в зеркало, с трудом удержалась, чтобы не перекрестить своё отражение. Премия мне не светит точно, да и фиг с ним, лишь бы совсем не уволили.
Метро, маршрутка, и Ирка на пороге банковского здания:
— Привет опоздунам, — её счастливая улыбка заставила кошек на моей душе заскрести когтями с новой силой. — А там уже начальство прибыло, тебя искали, Маринэлла. Курить будешь?
Вот же змея подколодная! Ещё и издевается.
— Откурилась я, кажется, — вздохнув полной грудью, шагнула вперёд, словно в чёрный омут с головой нырнула.
Меня ждали в кабинете Екатерины Денисовны. Она нервно улыбалась и, сильно наклонившись вперёд, самолично наливала гостям чай. Её грудь единичного размера несмело показалась из выреза блузки, вызвав у меня приступ жалости и инстинктивный порыв подарить начальнице кочан капусты. Пусть пожуёт на досуге, авось что-то вырастет в стратегически важных местах.
— Добрый день, — тихо проговорила я, заглядывая в приоткрытую дверь и переминаясь с ноги на ногу, — можно?
— Нужно, Истеева! — возопила Денисовна, отчаянно хмуря татуажные брови. — Где тебя носит?! Заходи немедленно и, не дай Бог, у тебя нет уважительной причины на опоздание.
— Есть причина, — тут же закивала я, — заболела вот. Грипп. Еле поднялась утром, давно со мной такого не бывало. То есть, никогда не бывало…
— Всё бывает впервые, — донеслось до меня с диванчика. И тут пришло время очередного шока. Обернувшихся на звук моего голоса мужчин я видела совсем недавно, буквально этой ночью. Первого — семидесятилетнего извращенца — я узнала сразу. А вот второй лицом смутно напоминал кого-то из знакомых, а телом — качка из вчерашнего стриптиз шоу.
— Здравствуйте, — промяукала я, нащупывая руками стену, чтобы облокотиться. Вот и увольнение моё само пришло.
— И вам не хворать, — криво ухмыльнулся старикашка, поправляя туго затянутый галстук. — Грипп — это нехорошо, отлежаться бы нужно, как следует.
В голове тут же всплыли строчки из старой песни: “Я понял, это намёк, я всё ловлю на лету, но непонятно, что конкретно ты имеешь ввиду…”. Мало ему что ли вчерашнего? Или он бессмертным себя возомнил?
— Я постою, спасибо, — ответила, с нарастающим интересом поглядывая на второго мужчину.
Тот сидел в пол-оборота и невозмутимо пил свой кофе. Пока не увидел меня. И тут начались метаморфозы: сначала мне досталось пренебрежительное равнодушие, затем появился прищур и неверие во взгляде, а следом понимание и сильное удивление.
Да, кажется “Биг Босс” меня опознал и немного растерялся. Ещё бы, я всё ещё хранила в памяти его триумфальный выход и сиреневые боксеры, валяющиеся на сцене. Такое вообще вряд ли по силам забыть.
— Марина, присядь, ты и впрямь ужасно выглядишь, — засуетилась Катерина, разглядев меня как следует.
— А может лучше сразу домой человека отпустить? — низким, хорошо поставленным голосом заговорил качок, возвращая лицу невозмутимость. — Грипп — это не шутки, рекомендации мы ваши услышали, личное дело посмотрели.
— Можно и отпустить, — согласился старик, — сразу понятно, что девушка хорошо работает, но сейчас прямо-таки нуждается в отдыхе. Вас есть кому отвезти, Мариночка?