Ну-у-у, то, что я сошла с ума — не новость, поэтому и испытанному чувству вины удивляться не стоило. Я погладила страдалицу по упавшей на мою грудь голове, и тут мне на глаза попалась моя рука… вернее, это сто процентов не моя рука! У меня такая была лет в пятнадцать! Да и тогда не было у меня таких длинных пальцев и тонких кистей!
Я взвизгнула и затрясла чужой конечностью!
— А-а-а! — заорала я громче, понимая, что чужая рука не проходит.
— Вот! Видите, Анника, она совсем плоха, — прокомментировал мой пассаж врач.
— Нет, нет, Эви, девочка моя, скажи, что ты в себе, — встрепенулась дама, не желая верить в его слова, и приподняла меня от подушки за плечи.
При этом она уставилась на меня полными надежды глазами.
— М-м-м, — вырвалось у меня изо рта вместо слов.
Капец! Я всё же ещё и онемела!
— Сожалею, Анника, но ваша дочь утратила речь. Потухшие неизбежно что-то теряют, — подтвердил мои подозрения старик.
— Но обычно это бывает внешность! — опять попыталась оспорить его заявление Анника. — А моя Эви всё так же прекрасна!
— Ну вот так решило Светило. Судьба, — развёл руками врач, — внешность осталась, а разум бедняжку почти покинул.
Но, вопреки его заявлению, покинувший… вернее, почти покинувший меня разум отчего-то этим врачебным выводам отчаянно сопротивляется. Он припомнил мой год рождения — восьмидесятый прошлого века. Что я Анна Ивановна Летящая — успешная безнес-вумен. Показал мне мою уютную квартиру, напомнил, что я пятнадцать лет вожу машину — новую купила в прошлом месяце в кредит. Что мужа и детей у меня пока нет, но они были в ближайших планах. Затем он сообщил, что прекрасно помнит всю таблицу умножения, перемножив пару цифр. Вчерашний курс рубля к евро и доллару тоже выдал. Задорно отчеканил стихотворение Маяковского про паспорт. Под конец в подробностях воспроизвел картину произошедшего на свадьбе и дальнейшее общение с индейцем. В общем, как мог доказывал, что он на месте и никуда не собирается.
Но, самое интересное, он упорно мне намекал, что произошло что-то не научное, а волшебное, и я сейчас в другом мире и в чужом теле! Именно из-за этого у меня проблемы с речью и узнаванием местных персонажей. От полной безысходности я приняла эту версию за рабочую — а других объяснений просто не находилось — и стала думать, что с этим делать.
А тем временем Анника — судя по всему, мать несчастной, место которой я заняла — продолжила наседать на старикашку, списавшего её дочь в утиль.
— Я не верю вам, Ирфан! Посмотрите на неё! В её глазах блестит разум. — Ура! Хоть одна хорошая новость! — Доченька, кивни, если меня понимаешь! — Я закивала, как китайский болванчик. — Вот! Видите, сияющий! Я же говорила! Эви все понимает, но сказать почему-то не может! Если её отправляют в Нижний город, я настаиваю… Нет, я требую, чтобы дочери вернули речь! Как она сможет жить и себя обеспечивать, оставаясь немой?
— Но, присияющая, что я могу сделать? — попытался отпереться эскулап.
— Пусть Сиятельный Андор РубиЛеск, обеспечит её магическим артефактом, который обращает мыслеречь в звуки!
Ого-го! Мне точно это надо!
— Но… — опешил Ифран от такой наглости.
— Откуда я о таких знаю? — высокомерно хмыкнула Анника. — Я же не дурочка и прекрасно понимаю, откуда берутся говорящие твари. Пусть и моей дочери такой дадут!
Говорящие твари и я в одном предложении как-то не радовали, но за способность общаться я была готова называться хоть кем. Усиленно закивала, поддерживая слова матушки.
— Что ж, я передам Сиятельному ваши слова, — сдался под нашим напором старикан, — но прислушаться ли он…
— Будьте добры, передайте! А если откажет он, я пойду выше! Дойду и до Светлейшего Дамира ТурмаЛеска! — решительно наседала на не горевшего энтузиазмом доктора Анника.
Кажется, с ней мне повезло. Но до конца обрадоваться всё равно не получалось.
— Я сообщу вам о результате переговоров со Сиятельным Андором, а теперь попрошу покинуть палату, — заговорил Ирфан строго и сварливо — видимо, надоело терпеть произвол на своей территории. — Раз Эвианна пришла в себя, мне нужно провести несколько процедур.
А я после упоминания о палате огляделась по сторонам. Мд-а. Это была точно не городская больница моего мира… Их палата больше походила на люкс в пятизвёздочном отеле.
— Я буду ждать, — царственно согласилась Анника, поцеловала меня в лоб и покинула помещение.
Мы остались одни с доктором, который сверлил меня изучающим, как рентген, взглядом.