Теплая влажная морда ткнулась мне в висок: правда.
Захотелось обхватить эту морду руками и поцеловать прямо в покрытые мягкими волосками губы — вдруг превратится в прекрасного принца? Потому что никто больше меня тут не любит.
В ухо дыхнули сочувственно. Пригладили волосы языком… Радость моя, кто меня еще пожалеет? Вот точно поцелую!
Единорог с готовностью подставил губы. Но чуда не произошло. Увы.
Любопытно, другие девицы тоже так пробовали?
От мысли, что есть и другие, которые приходят сюда, точно так же обнимают гибкую шею, гладят гриву и трутся носом о шелковистую шерсть, делалось неуютно. Ревность, самая настоящая, выпускала коготки, чтобы царапнуть по сердцу. Вот честно, застукала бы, этим непорочным не поздоровилось бы! Враз сюда дорогу забыли бы!
Единорог тихонько рассмеялся. Не как конь и не как человек, а как единорог: его добродушный смех звучал в моей голове вместе с успокаивающими слово-мыслями, напоминая, что таких как я больше нет. Хотя кто его знает? Может быть, в темных звездных очах каждая по-своему прекрасна и неповторима.
«Не каждая», — диво дивное тряхнуло длинной гривой.
Но встречаются, да?
В ответ — кивок. И тут же — ласковый тычок мордой в лоб: не ревнуй.
Постараюсь. Но вряд ли теперь получится. До сегодня и не думала, а теперь не избавлюсь от навязчивых мыслей. Что за девицы? Кто? Откуда? Как часто приходят? Люди? Эльфийки?
Эльфиек я, кстати, в академии ни разу не видела. Говорили, женщины эльфов крайне редко показываются людям, так что, если в посольстве и жила чья-то жена, сестра или дочь, мне об этом было неизвестно. Я знала лишь леди Каролайн, а та эльфийка только наполовину…
Вот леди Каролайн сюда приходит? С нами она ни разу не заходила. Возможно, уже не может… технически…
Эноре кэллапиа недовольно взбрыкнул. Дыхнул сердито мне в лицо: не смей так о Каре!
О Каре? Ну, тогда ясно. Я обиженно надулась: вот и нарисовалась еще одна особенная. И ей не нужен пропуск в виде доктора Грина, чтобы приходить сюда, когда заблагорассудится.
Единорог печально вздохнул.
Не приходит теперь? Совсем? Так может, она и правда… Ладно-ладно, молчу. Значит, придет. Я бы пришла.
Погладила понурившуюся голову в основании длинного рога, потрепала за гриву… Вспомнила о поручении Грина…
Единорог, отвлекшись от грустных мыслей, смешливо порскнул: давай, грызи, разрешаю.
Я обернулась на доктора. Тот закончил уже со сбором образцов и седел на обычном своем месте, делал какие-то заметки в блокноте, притворяясь, что даже не смотрит в нашу сторону.
Ну, хорошо. Раз уж назвалась мышью…
Два длинных и действительно прочных — чуть зубы о них не сточила — волоска я отдала целителю на выходе. В «прихожей» он запихнул их в чистую пробирку и заткнул пробкой.
— Благодарю, — кивнул коротко. — Надеюсь, это не причинило серьезных неудобств?
— О чем вы? — не поняла я. Да, отгрызать волоски было нелегко, но Грин, похоже, имел в виду что-то другое.
— Я… — мужчина замялся, но ненадолго. Видимо, самому хотелось знать ответ на этот вопрос: — Вы его поцеловали. Я подумал, что это некая плата за то, что…
— Нет, не плата, — рассмеялась я. — Это — исключительно по любви.
Грин озадаченно нахмурился, но ни о чем больше не спрашивал.
На выходе нас встретила леди Каролайн, чтобы, как всегда, проводить до калитки, привычно построить глазки доктору и распрощаться до новой встречи. Но в этот раз я нарушила устоявшийся ритуал. Когда полуэльфийка с вежливым безразличием поинтересовалась, как прошла встреча с эноре кэллапиа, я пересилила ревность и эгоистичное желание промолчать.
— Он скучает по вам.
Леди Каролайн отвела взгляд.
— Он вам сказал?
— Да.
— Передайте ему… в следующий раз передайте, что я сейчас не могу. Но приду, — она посмотрела мне в глаза, будто клятву давала, — обязательно приду.
По лицу Грина, о котором полуэльфийка тут же забыла напрочь, было видно, что вопросов у доктора порядком прибавилось, но единственное, о чем он спросил, когда мы оказались за воротами: куда меня телепортировать.