— Но речь идет не о семьях, а только о женах,— настаивал полковник.— Одних женах.
— Возможно, они опасаются, что топот детских ног отвлечет высокооплачиваемые умы от работы.— Я пожал плечами.— Или у них с жильем проблемы. А может, дети должны приехать позже. Там просто сказано: «Возможностью устройства детей не располагаем»...
— Ничто не кажется вам подозрительным?
— С общей точки зрения, нет. При всем уважении, не пойму, что вас может настораживать, сэр. Множество наших лучших умов за последние годы уплыло за границу. Но, конечно, если вы сообщите мне то, что наверняка не договариваете, я, вполне возможно, начну разделять ваше беспокойство.
Еще один еле заметный тик в левом уголке рта. Что-то он сегодня разошелся. Выудив из кармана небольшую темную трубку, Рэйн начал выскребать из неё остатки табака перочинным ножом. И, не поднимая глаз, произнес:
— Есть еще одно странное совпадение, о котором мне следовало бы упомянуть. Все ученые, откликнувшиеся на эти объявления, так же как и их жены, исчезли. Бесследно.
Вместе с последним словом он снизу вверх бросил на меня взгляд своих арктических глаз, проверяя, как я отреагирую. Не люблю, когда со мной играют в кошки-мышки, поэтому, в свою очередь, бесстрастно вперил в него глаза и спросил:
— Исчезли здесь, по дороге или после прибытия?
— Мне кажется, вы действительно подходите для этого дела, Бентолл,— ни с того, ни с сего ляпнул он.— Все они выехали из этой страны. Четверо, похоже, пропали по дороге в Австралию. По сведениям из иммиграционных служб Австралии и Новой Зеландии нам стало известно, что один человек прибыл в Веллингтон и трое в Сидней. Это все, что они знают. Больше властям этих стран неизвестно ничего. Люди прибыли, потом исчезли. Конец.
— Есть какие-нибудь зацепки?
— Ни одной. Возможно несколько вариантов. Но я никогда не трачу времени на гаданье, Бентолл. Все, что нам известно — и это объясняет большое беспокойство официальных кругов, — состоит в следующем: хотя все эти люди работали в промышленных исследовательских лабораториях, их уникальные знания могут быть легко использованы в военных целях.
— Насколько тщательно их искали, сэр?
— Можете сами представить. И мне кажется, что полиция в ... ээ... странах другого полушария ничуть не хуже, чем у нас. Но эта работенка вряд ли по плечу полицейским, верно?
Он откинулся на спинку кресла, выпустил сизые клубы вонючего дыма в и без того спертый воздух комнаты, выжидательно посмотрел на меня. Я почувствовал усталость, раздражение, мне не нравился тот оборот, который принимала беседа. Он ждал, что я проявлю сообразительность. Ничего не поделаешь, придется подчиниться.
— В качестве кого я туда отправлюсь? Специалиста по ядерной физике?
Он погладил ладонью ручку кресла.
— Я буду греть это кресло для тебя, мой мальчик. Придет день, когда оно станет твоим.— Вы можете себе представить веселый айсберг? Ему почти удалось его изобразить.— Никаких фокусов, Бентолл. Поедете в том самом качестве, в каком работали в Хепуорте, когда мы обнаружили ваши уникальные способности в другой, не совсем академической области. Вы поедете как специалист по ракетному топливу.— Он вытащил из другой папки листок и протянул мне.— Прочтите внимательно. Девятое объявление. Появилось в «Дейли телеграф» две недели назад.
Я не притронулся к этой бумаге. Даже не посмотрел в ее сторону.
— Повторное объявление о специалисте по топливу,— сказал я.— А кто откликнулся на первое? Я должен его знать.
— Разве это важно, Бентолл? — его тон похолодел на несколько градусов.
— Конечно, важно.— Я тоже в долгу не остался.— Возможно, они — кем бы «они» ни были — с ним прокололись. Он слишком мало знал. Но если это был кто-нибудь из ведущих специалистов, то все усложняется. Что-то произошло, и им потребовалась замена.
— Это был доктор Чарльз Фейрфилд.
— Фейрфилд? Мой бывший шеф? Второй человек в Хепуорте?
— А кто же еще?
Фейрфилда я хорошо знал. Блестящий ученый и одаренный археолог-любитель. Мне это дело нравилось все меньше и меньше, что должно было быть видно полковнику Рэйну по выражению моего лица. Но он изучал потолок с сосредоточенностью человека, ожидающего, что крыша рухнет с минуты на минуту.