Один из них, Евангелист Лука вспоминает в начале своего повествования многих своих предшественников, описавших житие и чудеса Иисусовы. Евангелий, друзья мои, было несколько десятков: Никодима, Евангелие евреев, Евангелие назареев, Евангелие эбионитов, сиречь «бедных», евангелия детства, Петра, псевдо-Матфея, протоевангелие Иакова, Евангелие от Филиппа, Евангелие истины, вплоть до Евангелия от Фомы, не считая находок последних лет и в частности «Библиотеки из Наг-Хаммади» и кодекса Чакос. И вот собрались святые люди на Лаодикийском соборе что-то около 360 года и утвердили состав канона из 27 книг, а противоречащие ему подозрительные книжки запретили и пожгли эту стыдную литературу, хотя нашлись богохульники, что попрятали в песках и стенках малое число копий, что бы читать, потом без помех и наслаждаться!
* * * Кроме монастырей солидных и важных, угнездились в Израиле маленькие и незаметные обители, каждая со своим служением и целью. Вот, например, за симпатичным городком в иудейских горах Бейт-Шемешем, что, кстати означает Дом Солнца, в местечке Бейт Джала стоит монастырь Вознесении Богородицы в Вифлееме. Странно, да? Ибо неясно, почему монастырь Вознесения в Вифлееме, построили в Бейт-Джале, а не где положено. Но интеллигентная сестра Хозлина, это у неё действительно имя такое, объяснила, что условия в Вифлееме не в пример Израильским, мерзкие, а ведь, среди сестёр имеются сравнительно молодые и натуральные блондинки. Она, например. Для палестинских «автономов», сие сочетание, совершенно невыносимо. Монахини, с позволения Пап, занялись изготовлением керамической посуды, и насмотревшись иллюстраций к археологическим изысканиям, употребили при раскраске своих сосудов, «звериный» финикийский стиль и прекрасные хананские орнаменты. В местном монастырском обряде, тоже есть своя изюминка: монахини, молятся распластавшись на сосновом полу церкви, крестообразно раскинув руки .Их бело-серые силуэты выглядят с хоров, куда допускаются любопытствующие, как журавлиный клин летящий к алтарю, и дальше, к самому Спасителю. Слова сестры Хозлины, о мусульманских безобразиях, подтвердил недавно, вежливый торговец сувенирами, и закоснелый ортодокс, в хорошем смысле этого слова, Абу Шукри. Его лабаз стоит на нашей стороне перед самыми воротами в «Палестину». Радостно хихикая, он рассказал, как в небольшой греческий православный монастырь прибыла комиссия Вифлеемского горсовета целиком состоящая из последователей Магомета, потому что во властных структурах у автонимов, других не держат. И потребовала та комиссия, извести всех хрюшек коих настоятель радостно пестовал в целях не окончательного умерщвления своей хилой плоти. Игумен плохо посмотрел на гостей и ни слова не говоря, удалился в келью. А когда вышел, то держал в руках натуральный бердан, сбережённый чуть ли не с наполеоновских войн, а уста свои отворил вовсе не для пастырского благословения: «Идите,- сказал он на народном арабском языке - господа хорошие - отсель. Свинки мои гадят и воняют меньше вашего, досточтимые. Поэтому повторяю, идите отсюдова с миром на хер». На том и разошлись. Будем надеяться надолго и без последствий для монастыря. Монастырь сестры Хозлины, приклеился к куда более старому зданию, принадлежащему конгрегации салезианцев. Там в последние годы устроена сельхозшкола для арабского юношества и концертный зал для евреев, любящих церковную музыку. А в глубине участка пригорюнилась маленькая церковь, этакий пряник рождественский, разрисованная портретами дона Боско и евангельскими яркенькими картинками. И она, красивенькая, стоит на месте порушенных естественно мусульманами, прежних монастырских построек. Сторожит её и бесплатно раздаёт душеспасительную литературу, добрый старичок фра Доменико, готовый за мзду малую, рассказать, вам историю этих мест. Получается, что здесь жил рабанн Гамлиель, такой важный раввин и мудрец к тому же. В учениках у него ходил сердитый мытарь Савл, известный ныне повсеместно под именем апостола Павла. В его же усадьбе схоронили первомученника Стефана подвергнутого лапидации, а когда тело его совсем мумифицировалось, разломали труп на красноречивые кусочки и развезли по всему крещёному миру для лицезрения последствий злодейства иудейского! Был он, святой Стефан, чьё имя означает по-гречески «венок», одним из семидесяти «тайных» апостолов Христовых и диаконом иерусалимским, что ведал распределением матпомощи среди местных и заезжих христиан. Ну, уж не знаю, кто там, чего кому недодал, но возник пошлый скандал, и Стефан обрушил на евреев разные хулительные и обличительные слова, хотя они к дележу денег, вроде бы отношения не имели в частности сообщил слушателям, что «Всевышний не в рукотворных храмах живёт» (Деян 7:48). Слово «рукотворный» употреблялось иудеями только по отношению к языческим сооружениям, и применить его к Храму было чудовищным богохульством, чего «венок», не знать не мог. Вот и взяли его под белы рученьки и свели в судилище, где быстренько осудили, и порешили, не откладывая в долгий ящик, подручными булыжниками. А в ящик, его поместили уже потом, когда несли в усадьбу гамлиелеву, иначе было никак нельзя - вы что «лапидированных» не видели!? А случилось сие, через пару, тройку лет, после казни Спасителя. Из этой поучительной истории следует, что когда вина иудея была очевидна другим иудеям, его кончали без всяких обращений к Пилату или его наследникам, на строгом, прокурорском посту.