— Нет.
— Не думай, я не выведываю твоих семейных тайн, да и вообще это не имеет никакого значения, просто мне показалось, что эта женщина немного знает тебя. К тому же вы чем-то похожи.
— Не понимаю, о чём вы говорите. У меня нет никакой сестры. — Голос девушки звучал абсолютно спокойно, не давая Сёдзо оснований заподозрить её в намеренной лжи. И всё же ему было трудно избавиться от ощущения, что в этой истории заключена некая тайна, недоступная не только его пониманию, но, быть может, скрытая и от самих «сестёр». «Ну и пусть, какая мне разница! — решил он. — В конце концов, и мир, и человек куда более сложны и загадочны, чем я привык считать».
Какое-то время он молчал, глядя вверх на тёмные кроны деревьев. Ночь была совсем не так тиха и безмятежна, как в прошлый раз. Густая листва шелестела на ветру. Что-то тревожное слышалось в этом ропоте леса.
— Мне кажется, не надо трогать цапель, — вдруг заговорила девушка. — Пусть всё останется, как есть. Там затаилась какая-то грозная сила. У меня нехорошее предчувствие.
— Жаль оставлять этих бедолаг висящими в воздухе вниз головой.
— Но вы сейчас совершенно беззащитны. В вас постоянно вторгаются какие-то посторонние силы. Такое впечатление, что вы нарочно их к себе притягиваете, и они вертят вами, как хотят. Хотя вам, наверное, кажется, что вы действуете по собственному разумению. Говорят, даже птицы в период линьки становятся особенно уязвимыми. А вы, как я понимаю, находитесь именно в таком положении.
Если бы эти слова произнёс кто-то другой, Сёдзо, наверное, счёл бы их обидными. Словно прочитав его мысли, девушка добавила:
— Я знаю, что с вами происходит. Я ведь тоже из породы людей, которые рыщут в сумерках по искусственной земле. Будто какие-то призраки.
Сёдзо улыбнулся и взял её за руку.
— У призраков не бывает таких тёплых ладоней.
— Теперь, должно быть, вы уже не считаете, что реальность — это то, что мы видим или можем потрогать руками, — тихо, но с чувством проговорила девушка.
«Ещё бы! — подумал Сёдзо. — Недаром же я видел, как этот лес ни с того ни с сего беззвучно обрушился наземь. Совсем как запутавшиеся в невидимой леске птицы, которые погибли, так и не поняв, что с ними произошло. Реальность не такая простая штука, как кажется. Лес тоже понимает это, — оттого он так и шумит. И теперь этот шум стал мне родным. Как и этот лес, и этот маленький заброшенный остров, как новая земля, рождающаяся из гниющего в ней мусора, как этот мальчик с его фантастически развитым чутьём, как эта девушка»…
— Я люблю тебя. — Сёдзо ещё раз крепко сжал руку девушки и поднялся.
Лес зашумел ещё сильнее.
Под утро лес притих. Девушка заметно сникла, и даже когда Сёдзо вновь упомянул о своём намерении похоронить цапель, не стала активно его отговаривать. При этом у неё хватило сил, чтобы не упасть в обморок, когда они подошли к месту гибели птиц. Чувствовалось, что она изо всей мочи старается держать себя в руках.
Мальчик тоже был неразговорчив, но трудился наравне с Сёдзо. Заготовив ветку нужной длины, Сёдзо приладил к ней изогнутый резак и с его помощью рассекал сплетённые стебли лиан, нейлоновую леску и тонкие лозы, а мальчик бесстрашно принимал у него из рук тела мёртвых птиц, распрямлял их сведённые судорогой шеи и лапы, приводил в порядок заломленные крылья и закрывал им глаза.
Временами подобраться к птицам было очень трудно. Тогда Сёдзо залезал на растущее поблизости толстое дерево и, просунув резак сбоку, отсекал мешающие ему ветки. Девушка неподвижно стояла на месте, обхватив себя руками за плечи.
— Ты бы отошла куда-нибудь в тенёк и спокойно посидела, — сказал ей Сёдзо, но та лишь покачала головой в ответ.
В поисках мёртвых птиц Сёдзо с мальчиком поднимались всё выше по откосу насыпи. Внизу они уже сняли с деревьев семь цапель и трёх чаек, здесь их ожидало ещё четыре птичьих трупа. Так они добрались до самого верха.
Перед ними простирались искрящиеся на солнце воды залива, а на противоположном берегу сияли светлые громады токийских небоскрёбов. Отсюда было хорошо видно застроенный складами причал в Сибауре, за ним возвышалась Токийская башня, а по правую руку от неё теснились высотные здания центральной части города с Международным торговым центром посередине. «До чего же красиво!» — подумал Сёдзо. Даже стены, чья фактура при ближайшем рассмотрении оказалась бы шероховатой, сверкали, словно начищенное до блеска серебро.
— Величественное зрелище! — невольно воскликнул Сёдзо, обращаясь к стоявшему рядом с ним мальчику. — Некоторые из этих зданий построены компанией, в которой я работаю. Мы и сейчас строим много новых объектов.