Подобным путем шел в прошлом веке великий русский математик Н. И. Лобачевский (1792-1856). Именно отсутствие внутренних противоречий позволило ему развить свою геометрию, отличающуюся от обычной, Евклидовой. Лишь много позже было установлено, что такая геометрия реально существует во Вселенной, а геометрия Евклида, которая изучается в средней шкапе,- это просто земной вариант ее, частный случай более общей закономерности.
Очевидно, можно допустить, что некоторые константы, входящие в различные законы, действительно могут меняться. В настоящее время физики установили три основных фундаментальных соотношения мироздания, определяющие основные процессы и явления Вселенной. Первое соотношение связывает гравитационную «постоянную», скорость света, размеры и энергию Метагалактики. (Метагалактика — автономная часть Вселенной, доступная нашему наблюдению.) Это соотношение выводится из теории относительности Эйнштейна. Другое соотношение было установлено английским физиком Дираком. Оно связывает те же величины, исключая только массу Метагалактики и «постоянную» Планка. Третье соотношение было установлено в физике элементарных частиц и носит название «принцип неопределенности». В него входят размеры частиц, «постоянные» Планка, энергия и скорость света. Таким образом, эти соотношения — Эйнштейна, Дирака и принцип неопределенности связывают шесть величин, как функцию размеров Метагалактики или времени. Принимая три из них за константы, можно вычислить все остальные. Так как радиус Метагалактики растет, то оказывается, что некоторые из постоянных величин, которыми мы оперируем, на деле являются переменными — они изменяются с увеличением радиуса Метагалактики. Это изменение происходит крайне медленно. За год может измениться лишь десятый знак после запятой. Сейчас это находится на пределе доступных нам измерений, но техника физических экспериментов все время совершенствуется. Из этого следует, что, конечно, «мгновенно» никакая закономерность не изменится, законы физики остаются законами, но некоторые величины входящие в эти законы, со временем очень медленно изменяются. Все это служит еще одним подтверждением основных постулатов диалектического материализма, которые говорят об изменяемости материи, изменяемости различных категорий существования материи. Сама материя и Вселенная вечны, а состояние материи изменчиво.
Если бы постоянные величины могли изменить свое значение быстро, вдруг, то мы, вероятно, восприняли бы это как изменение привычных законов физики.
Что же получится в этом случае? Что случится, если вдруг изменится «постоянная» скорость звука в воздухе или «постоянная» плотность воды в океане? Это совсем не праздные вопросы. Они имеют большое познавательное и даже практическое значение.
В самом деле, что случится, если?.. Всякое научное или техническое творчество неизбежно начинается с этого вопроса.
Для того чтобы стать новатором в своей области, будь то теоретическая физика, промышленное производство или конструирование машин, необходимо прежде всего научиться самостоятельно мыслить. Нужно научиться по-новому видеть даже хорошо известные факты. Надо не только знать форму, но и понимать глубоко скрытую сущность и всеобщую связь законов природы. Нужно научиться находить связь даже между такими явлениями, которые на первый взгляд кажутся совершенно несовместимыми. Необходимо развить в себе хорошее воображение, для того чтобы суметь поставить перед собой вопрос: что случится, если сделать то-то?..
Но одного умения поставить вопрос недостаточно. Нужно еще уметь найти на него правильный ответ. Л для этого необходимы знания. Твердые знания того, что мы называем законами природы.
Направленность книги «Остров неопытных физиков» состоит именно в том, чтобы побудить читателей ставить подобные вопросы и искать на них ответы. Любое фантастическое литературное произведение обязательно строится на некотором допущении, строго говоря, на некотором нарушении объективной реальности.
Например, Уэллс в своем романе «Первые люди на Луне» исходит из допущения, что может быть создано вещество, изолирующее силы тяготения. Исходя из этого фантастического предположения, романист строит возможно более реалистическое повествование. Это своего рода «правила игры», негласно заключаемые между автором и читателем. При этом авторам фантастических книг неизбежно приходится прибегать к тем или иным частным допущениям или умолчаниям, чтобы обойти противоречия, возникающие из основной фантастической посылки и реальных условий, то есть подчинения действительности реальным, привычным физическим закономерностям.