Люк зажал уши, прижав к виску пистолет. Он явно был недоволен и что-то мне подсказывало, что это недовольство породит что-то большее.
— А-а-а, проклятые твари! Заткнитесь! Замолчите! Или ваши рты я зашью собственноручно! — заорал он, выстрелив опять вверх, а затем стал размахивать пистолетом, направляя то на одного, то на другого. Его намерения были самыми серьезными, и это меня ещё больше пугало. Большинство замолчало, однако маленькие дети были не в силах замолчать. Они продолжали рыдать, разрушая тишину, которая так необходима Люку. Мужчина сжал зубы от злости и опустил пистолет. Странно, что ему не дает убить всех недовольных? Почему он не может застрелить сразу? Что у него на уме?
— Уведи их всех, а вот эту, — он указал на меня. — В клетку.
Я стояла, неотрывно смотря на главаря этой всей банды. Что значит в клетку? Почему именно меня? Все-таки, я ни разу не закричала и стояла, как вкопанная, может отличилась своим молчанием?
Ко мне мигом подошли два бандита и, скрутив руки сзади, повели. От них шел ужасный запах, словно они не мылись месяц. Я в недовольстве поморщила нос. Есть море и они не купаются? Совсем-совсем?
— Куда вы меня ведете? Зачем? Почему? Что здесь происходит? — я посмотрела в глаза одному их тех, кто сопровождал меня. Он улыбнулся так, словно я была его лучшей подружкой.
— В клетку, детка. Будешь сидеть и рычать там, как зверь, — рассмеялся он, толкнув меня, вынуждая быстрее идти. Его смех был таким же омерзительным, как он. А его прикосновение… Он держал меня за руки, сжимая до глубокой боли. Я закусила губу, понимая, что скоро там будет синяк.
— Видимо, Люку ты нужна не для его обычных целей. Может, понравилась ему… Ебать тебя будет.
Я не поняла, шутка это или нет, в любом случае это мне не понравилось.
Страх лопнул в груди и разлился по всему телу. Ноги с удивлением слушались меня, а вот остальное тело — нет.
Неужели здесь меня изнасилуют? Нет! Нееет! Надо выбираться. Надо убегать. Но куда? Это чертов остров здесь просто некуда бежать! Но может я смогу сбежать в джунгли? А потом? Меня же найдут или съедят дикие кошки. Бежать просто некуда. Как же сильно я жалею, что желала сбежать от цивилизации. Вот сбежала и что я получила?
Мы приблизились к каким примитивным постройкам, которые напоминали жилища индейцев. Никаких тебе цивилизованных зданий из кирпича и с толстыми стенами. Они шли в ряд и справа виднелись джунгли. Рядом море, а ближе к лесу дома. Здесь стоял странный запах чего-то запретного. Не могу объяснить, но что-то эдакое я улавливала. Рядом с одним из домов, вернее, недалеко от него, стояла большая железная клетка. В ней вполне могло поместиться два человека. Подойдя к этой клетке, один из бандитов открыл её и впихнув туда меня, быстро запер дверцу и спрятал ключ.
— Добро пожаловать на остров, детка. Как тебе он в целом? Нравится? Нет? Но ты ещё ничего не видела из всех его чудес.
— Надеюсь, Люк разрешит её трахнуть, смотри какие сиськи, я бы так и ущипнул! — возгласил один, облизнувшись.
Второй же посмотрел на него с удивлением, будто тот сказал что-то не то.
— Надо было раньше щипать!
— Там Люк не сводил с нас глаз, а если он увидит, что мы портим его товар, то…
— Сейчас он не смотрит, давай я отопру клетку и ты её потрогаешь.
Я вжалась в прутья, глубоко жалея о том, что я не умею растворяться или проходить сквозь. Щелкнул замок и клетка вновь открылась. Грязная рука пролезла ко мне, но остановилась, когда была почти у цели.
— Ой-ой, как нехорошо! Я сейчас же расскажу Люку и он вам устроит самый настоящий «рай» на острове! — из дома показалась красивая девушка, единственная, на мой взгляд, выглядевшая цивилизованно. Она имела густые светлые волосы, которые доходили ей до поясницы. На лице было достаточно косметики, что, наверное, и делало её красивой. Сама она была стройная, одетая в строгий костюм белого цвета. В её руках и на поясе не было оружия. Я бы на её месте только с ним и ходила.
Бандит тут же высунул руку и закрыл клетку.
— Мы просто проверяли её здоровье, мало ли вдруг она…
— Но вот беда, мой друг, это моя задача! Не лезь, куда не надо, иначе поплатишься, — она сложила руки на груди, смерив их грозным взглядом. Они поспешно удалились. Девушка тем временем подошла к клетке и, сев рядом, просунула руку между прутьев.
— Привет, милая, меня зовут Джульетта. А тебя?
Часть
Люк, гордый, как лев, стоял напротив женщины, мужчины и ребенка. Я читала в глазах всех троих ужас, хотя ребенок почти не осознавал, что происходит. Женщина дрожала, а мужчина чего-то ожидал. Больше всего сочувствовала я мальчику. Вероятно, он привык к мирной жизни и совсем не знал боль. Настоящую боль. Этот мальчик был ещё слишком юн, чтобы понимать все ужасы жизни. Но теперь… Теперь ему придется их понять.
— Итак, милые мои, сегодня мы немного повеселимся. Кто будет себя резать добровольно, показывая мне свою плоть в истинном её облике?
Я заметила удивление людей и удивилась сама. Он, что, больной? Вряд ли люди будут добровольно бить себя и калечить. Он по настоящему безумен, если спрашивает подобное.
— Отпусти нас, подонок! Тебя найдут власти… За нами хватятся! — провозгласила женщина. Но Люк ответил ей приятным, переливчатым смехом.
— Да ну? Неужели? Не думаю, что Джек сюда привез даму, которую будет разыскивать хотя бы один человек. Я ставлю на то, что ты даже не работаешь, — он полез в карман черных шорт и достал оттуда инструмент, который блеснул на солнце своим острием. Нож. Он протянул его женщине. — Возьми.
Но она брать не стала. Она стояла в ожидании, сжимая руки в кулаки, а потом, резко выхватив нож, кинулась на Люка, но мужчина это предвидел и уклонился от атаки, а затем нанес удар ей с кулака и она с визгом упала.
— Ну-ну, хочешь меня убить? О, прелесть моя, я не дурак, чтобы подставлять себя под удар. Поставьте её на ноги, она крадет мое терпение, — Люк возвышался над ней, приняв грозный вид и сверкая глазами.
Сзади женщины стал один из людей Люка и поднял её на ноги. Люди Люка были почти везде и некоторые из них просто стояли, другие держали туристов, что в ужасе смотрели на происходящее. Я перевела взгляд снова на дрожащую женщину. Она уже не сопротивлялась и горько рыдала. Ребенок стал тоже рыдать, хотя его никто не трогал. Он боялся. Я втянула воздух, чувствуя этот страх, разлившийся в воздухе. Все становится хуже и хуже. Я не могла смотреть в заплаканные глаза ребенка. Это было выше моих сил. Атмосфера давила, воздух казался таким тяжелым… Таким режущим. Казалось, еще мгновение и нас всех расплющет, оставив кровавое мессиво с раздробленными костями.
Что Люк творит? Насколько надо быть аморальным, чтобы это делать? Ладно делать, но получать от этого удовольствие? Как так можно?
— Ты…ты…отпусти хотя бы ребенка! — умоляла она, сотрясаясь в диком рыдании. Мужчина, который стоял рядом, тоже нервничал, однако он не подавал голоса и не пытался помочь. Он был молодым, где-то лет двадцать с чем-то. Но разве он не может вмешаться? Чего ему это стоит? Неужели он не хочет спасти хотя бы ребенка? Нынешние мужчины такие трусливые…
— В этом и вся суть. Разве нет? Ты бы смогла взять нож и начать резать мужчину, стоящего рядом? Нет? Ну вот, а так сможешь, — он схватил ребенка и прижал его к своему телу, а затем вытащил ещё один нож и приставил лезвие к горлу маленького. Я сидела в клетке, не в силах пошевелиться. Что он творит?! Неужели они не видят?! И эта Джульетта… Она говорит, что все будет хорошо. А ведь я вижу, что будет далеко не хорошо. Хоть Джульетта и излучала всемирное добро, но я ей не верила. Разве может добрый и хороший человек позволить мучить людей? Она могла спасти их всех, она могла увести их от смерти. А что делает она? Совершенно ничего. Неужели можно быть такой лицемерной? Или она попросту печётся о своей шкуре? Хотя, судя по тому, как бандиты боялись, что она раскажет Люку о посягании на его «собственность», то есть меня, она не боялась за себя, точно знала, что ей ничего не будет. Что за чертовщина твориться на этом острове?