Наконец, Наташа сумела подняться с земли. Её продолжали с волнением расспрашивать, но она упорно молчала...
Как хорошо, когда всё тихо и спокойно! Наташа дрожащей рукой машинально поправила волосы и оглянулась... Вот стоит пальма, похожая на огромный зелёный зонт с резными перьями. Кажется, будто от неё пахнет чем-то волнующим. Пальма стала первым предметом, на котором сумела остановиться Наташа. Живая и красивая пальма... Да, красивая... Всё кругом красивое... Весь огромный мир... Как странно, что Наташа когда-то хотела умереть...
- Ну что, едем ужинать? - спросил Михаэль.
- Как?! Уже?! - удивилась Наташа.
- Ну да! А что? Разве ты не заметила, как прошло время?
* * *
Наташа проснулась и целое мгновение с интересом ждала, какое первое чувство принесёт ей новый день. Оно оказалось весёлой детской радостью, смешанной с чем-то воздушным. Первая мысль: какое счастье, что больше не будет прыжков с парашютом! Наташа расхохоталась: кто бы мог подумать, чему она будет радоваться! Жить вдруг стало очень приятно. Пришлось долго лежать в постели и свыкаться с мыслью, что наша планета - место удивительное и прекрасное, в котором так хорошо жить... Всё это было похоже на эйфорию после вчерашнего. Но Наташа догадывалась, что знание о том, что жизнь прекрасно навсегда останется с ней...
Леон! Словно льдом обсыпали...
Она помнила - он был печальный и встревоженный, когда она видела его в последний раз. Как жалко его вдруг стало! Наверное, очень тяжело весёлому от природы человеку долго быть таким грустным и подавленным.
Надо пойти к Леону и примириться!.. Наташа со стыдом вспомнила, как она мчалась от него на роликах.
Вскочив с постели, она посмотрела время. Одиннадцатый час! Ужасно поздно для острова М. Наташа беспокоилась, торопясь с примирением. Она боялась, что опоздает. Мало ли что случится: жизнь слишком сложна, чтобы всё совершалось гладко и без помех... Перескакивая через две ступени, Наташа спустилась завтракать. Буквально через пять минут она уже вылетала на улицу. Ей вслед раздался удивлённый возглас Элеоноры...
Наташа вдруг остановилась так резко, что едва не упала.
Ей вдруг показалось, что это была совершенно иная улица. Странная иллюзия длилась лишь несколько секунд. Улица никуда не исчезала и совершенно не изменилась со вчерашнего дня. Изменилась лишь Наташа...
Она побежала дальше, вспоминая на ходу, где можно встретить Леона.
* * *
- Ой, Леон! Это ты? Привет! - Наташа налетела на нег, обняла, отскочила, покраснела, захохотала, остановилась и с тревогой заглянула в ошарашенные глаза Леона.
- Что с тобой? - его глаза начинали оживляться радостью.
Наташа молчала, не зная, куда себя деть. С непривычки обнажать хотя бы кусочек своей души казалось таким стыдным, как обнажать всё тело. Все наташины мысли, идеи и планы насчёт того, как она примирится с Леоном, разлетелись на тысячи мельчайших осколков. Осталось лишь что-то светлое и трепетное... А Леон только ждал и радостно улыбался. Он уже понял намерение Наташи.
Наташа затараторила:
- Я так рада тебя видеть, Леон! Знаешь, сегодня утром я проснулась и поняла, что хочу примириться с тобой. Знаешь... вчера я прыгала с парашютом. Страшно было... так страшно... - Наташа, волнуясь и смущаясь, начала рассказ о вчерашнем дне. Она заикалась, путалась и сердилась на себя за то, что не может говорить ровно и правильно. Она рассказала сначала, как было страшно в воздухе. И ей самой вдруг показалось, что твердь под ногами уходит куда-то вниз, а вокруг головы снова свистят ветры... Потом - как ночью болела голова, и хотелось растечься лепёшкой по полу, и душу будто лихорадило, и хотелось исчезнуть, чтобы ничего не болело, и как слёзы текли... Затем Наташа остановилась. Ей хотелось рассказать и про то, о чём она думала в машине. Про то, как хотела расстаться с жизнью.
Это воспоминание болело до сих пор. Нельзя его терпеть. Обязательно надо раскрыть свои вчерашние тайные мысли. Но так больно. Так больно... А если держать - потом будет ещё больнее от невысказанного...
- Что случилось - с тревогой спросил Леон. Он чувствовал, что было ещё нечто, сильно угнетавшее бедную Наташу.
Наташа подошла совсем близко к Леону.
Она решилась.
- Знаешь, - проговорила она тихим дрожащим голосом, - там, перед прыжком... я думала... я.. умереть хотела... Поэтому согласилась на парашют...
Леон обнял Наташу. Он обнял её так, словно Наташа хотела убежать от него, словно кто-то грозился отнять её у него навсегда. Она расслабленно заплакала. Слёзы вымывали из её души следы того мрачного, что было занесено туда вчера... Леону стало страшно от наташиного признания: что было бы если бы её ужасные намерения исполнились?.. Оба винили себя во всём...