Был выходной день, но бедный немец не знал покоя. Каждые полчаса он бегал в степь и смотрел на гнездо. Лена тоже бегала с ним. Она вглядывалась в худое лицо техника, и его длинные руки, на пол-аршина торчащие из коротких рукавов, и пугалась:
— Что, заболела? Сдыхает?
Вечером, когда стало темнеть, страусиха поднялась. Вы тянула назад одну ногу, другую, покружилась около гнезда и пошла щипать травку.
Лена своими глазами увидела, как хитро придумали страусы: весь день на гнезде сидела серенькая, как песок, Высокая, а к вечеру сел черный, как ночь, Самум.
Страусиха уселась на гнездо.
Немец смотрел, как пасется страусиха, и удивленно бормотал:
— Странно! Повидимому, она совершенно здорова пока. Так и быть, уж помолчу об этом до завтра.
Но и завтра, и послезавтра Высокая отлично обедала, гуляла и сидела в свое дежурство на гнезде. Страус Ипаныч совсем успокоился. Он начал смеяться, шутить и скоро придумал, как все-таки измерить в гнезде температуру, чтобы Высокая не глотала термометров.
Они с Леной привязали к градусникам длинные шнурки, и так, придерживая их руками, смерили. Живот у страусихи оказался очень горячим. Он нагревал гнездо до сорока градусов!
VII
День и ночь сидели на гнезде страусы. День и ночь струился горячий воздух по трубкам в инкубаторе. Страусиха в гнезде перекатывала яйца клювом. Немец в инкубаторе перекатывал их своими длинными ловкими пальцами.
Через месяц яйца стали сами крутиться на столе: это в них брыкались маленькие страусята. Еще дней через десять, когда Страус Иваныч запел однажды немецкую песенку:
страусята в яйцах услышали и подтянули ему тоненькими голосами: пи-пи-пи… Техник стал частенько ночевать в инкубаторской. Днем его и подавно никогда не бывало дома. Его жена подружилась с женой Павла Федотыча, и они вдвоем ругали своих мужей «полоумными».
У Лены в школе появилось два «неуда». Учителя никак не могли понять, что на степи и в инкубаторе вот-вот начнут вылупляться новые страусята.
А тут еще произошла история с Дикочкой. Из-за него чуть не пропало все дело.
Дикобраз жил со своей женой и маленьким Диком в углу, возле сетки. Каждый день он ходил на огород воровать морковку. Путь его лежал как раз мимо страусовой песчаной горки.
И вот как-то вечером он шел и вдруг наткнулся на страуса, сидящего на гнезде. Самум угрожающе зашипел. Дик тоже развоевался: взъершил свои острые иглы и прет прямо на гнездо. Самум хотел ущипнуть его и чуть не проткнул себе глаз иголкой.
Дик рассвирепел не на шутку. Он повернулся к страусу спиной и всадил в него иглы. Ему хорошо было воевать: ведь он же мог нападать, как хотел, а Самум очень боялся за яйца. Он прикрывал их своим телом и только старался пугать разъяренного Дика трещаньем и шипом.
Когда пришли люди, Самум был весь изранен. Песок в гнезде сделался красный и мокрый от крови. Дикобраза как следует вздули метелкой, а к Самуму пришлось вызвать доктора Иосифа Касперыча, чтобы он забинтовал ему раны.
— Вот дурак! — удивилась Лена. — Чего же он не встал да не отлупил его сам хорошенько?
— Нет, он не дурак, — ответил техник. — Ты напрасно его ругаешь. Это только показывает, какой он хороший отец. Страусы вообще никогда не бросают своего гнезда во время опасности. Они защищают его до тех пор, пока не умрут сами Вот у нас в прошлом году был случай. Недалеко от гнезда прорвало запруду. Было это вечером, сидел тоже самец. Вода хлынула прямо на гнездо и стала затоплять его. Страус и не подумал уйти. Вода все прибывала. Она была холодная, страус начал замерзать. Но он все-таки не двинулся с места. Он только шипел и трещал, как сегодня на Дика: хотел запугать воду. Наутро там, где было гнездо, образовалось целое море. А из воды торчала расстроенная голова на посиневшей от холода шее: страус все еще сидел на яйцах, прикрывая их телом. Вот видишь, Ленхен, какие они молодцы! А ты говоришь: дурак.
Немец засмеялся и прибавил:
— Ты думаешь, почему у них такой самодовольный и гордый вид, у страусов? — Потому что они с детства привыкают гордиться своим отцом. Они смотрят на всех зверей сверху вниз и думают про себя: наш отец молодец! Небось, у вас ни у кого нет такого.
VIII
В последние дни Самум частенько пристраивался сбоку гнезда. Вместе с Высокой они выкатывали яйца и внимательно изучали их. К этому времени на яйцах появились какие-то темные пятна.