Ванда и Гиримьяш в этот момент кивнули, показывая, что готовы к поединку. Хрипунец с бокалом вина в руке кокетливо извлёк из воздуха шёлковый лиловый платок и бросил его на землю. И едва ткань коснулась земли, как оба бойца сорвались со своего места и бросились вперёд.
Гиримьяш, как ожидалось, побоялся бросать вперёд собственное тело — и потому навстречу Ванде рванули гибкие, чёрные, блестящие и, вероятно, практически неуязвимые щупальца. Тёмная эльфийка едва заметно улыбнулась: как видно, именно этого она и ожидала. После чего в её руках появился теневой клинок, который Красс сейчас напитал своей силой. Ванда благоразумно не стала использовать технику двух лап, справедливо полагая, что Всесистемные Состязания, на которых она дошла аж до полуфинала, были не так уж и давно, и по этому моменту её тоже могут узнать.
Несколько секунд Ванда отражала атаки стревлога — и, казалось, ей это ничего не стоит. Гиримьяш, который уже был готов, как минимум, поглядеть на обнажённую эльфийку, был совершенно ошарашен тем, что сразу четырём его клинкам даётся достойный отпор. И потому, подобрав удачный момент, он резко рванул вперёд, чтобы дотянуться до Ванды уже собственноручно.
Именно этого тёмная эльфийка и ждала. Всего 20 секунд спустя стало ясно, что в этом поединке не было ничего такого уж опасного. Этот Гиримьяш, может быть, когда-то и был неплохим бойцом, но, будучи телохранителем на службе у Теневого Символа, он наверняка крайне редко применял свои навыки. Как минимум, потому, что Хрипунец и сам мог прекрасно за себя постоять. В итоге этот стревлог больше работал пугалом. И это, конечно, было не сравнить с Вандой, которая последний год готовилась к Всесистемным Состязаниям в самых невыносимых условиях, которые только можно было представить…
Ванда, дождавшись, пока Гиримьяш подлетит к ней в совсем уж безрассудном рывке, совершила круговой блок, отражая сразу все 6 клинков… после чего метнула свои дротики, выбрав в качестве стихии жидкий лёд. Из десяти дротиков по 2 воткнулись в каждое щупальце, и ещё 2 — точно в сердце Гиримьяша. Тот не сразу осознал, что это такое, а когда осознал — то попытался от них избавиться. Однако в этот самый момент Ванда коварно использовала свой парализующий взгляд. В итоге Гиримьяш на целых 3 секунды оказался обездвижен — и жидкий лёд из дротиков полностью проник в его тело.
И на хладнокровного стревлога это оказало самое сокрушительное воздействие. Он упал на спину, схватившись за сердце и тяжело дыша. В его руках пару раз вспыхнул жёлтый свет: вероятно, он пытался излечиться. Вот только проблема была не в уроне, который как раз присутствовал в очень небольшом количестве, а конкретно в Обморожении. Которое неотвратимо парализовывало Гиримьяша: его щупальца уже затвердели и не шевелились, покрывшись изморозью, а теперь и он сам, едва дыша, держался за сердце и пытался хоть как-то себя согреть.
В этот момент Ванда подошла к поверженному врагу и с самыми очевидными намерениями наступила на замороженное щупальце…
— Нет! — вскрикнул Гиримьяш, глаза которого забегали от испуга, — только не щупальце, пожалуйста, только не ломай, мне после такого неделю его отращивать, прошу тебя!
— Так что ты там хотел сделать со мной, молодой эльфийской самочкой? — насмешливо спросила Ванда.
— А что я такого сказал? — даже в этот момент в голосе телохранителя прозвучало искреннее недоумение, — я сказал тебе, что ты красива и роскошна, настолько, что даже я, стревлог, был готов уделить тебе своё внимание. Да на этих островах подобный комплимент женщине любой другой расы — это высшая честь, которую только можно…
Но в этот момент Ванда, которая явно не желала принимать такую честь, снова слегка надавила на замороженное щупальце.
— Ой, ой, ладно, хватит, хорошо, девка, будь по-твоему, — жалобно взвыл Гиримьяш, — только не ломай мне щупальце, сдаюсь, сдаюсь!..
После этого Ванда отпустила Гиримьяша, который тут же сел и принялся быстро дышать, как можно скорее возвращая своему телу подвижность. И, судя по его сконфуженному виду, он жалел не о том, что проиграл (в конце концов, он и сам изначально бился не в полную силу), а от обнаруженной уязвимости. Оказывается, у него, хладнокровного стревлога, не было никакой устойчивости к стихии холода, и первое же Обморожение уложило его на лопатки. Не говоря уже о том, что после такого ему было банально стыдно смотреть на своего хозяина.
Ванда же подошла к трону Хрипунца и, отвесив ему изящный поклон, сказала:
— Должна заметить, Великий Мастер, что в местах, откуда я родом, за подобные похабные намёки вообще принято кастрировать на месте. Но, поскольку мы находимся в месте, где ваши братья заслуживают более уважительного отношения, я не стала прибегать к столь крайним мерам и всего лишь поставила его на место. Надеюсь, вы это оценили.