— Что ж. В текущих условиях, всё в дело годится, — неодобрительно изрекает он. — Отправляемся сейчас же, а то стемнеет скоро.
Татьяна с Еленой Львовной выходят за нами на крыльцо.
Дворник уже распахнул ворота, за которыми стоит дядин двухместный автомобиль, высоко поднятый над просёлочной дорогой.
Обнимаю мать и сестру, прощаясь с новообретённой семьёй. Дядя сурово — по его мнению! — зыркает на меня из-за руля, явно намекая поторопиться. Ничего, родственничек, потерпишь.
Наконец я усаживаюсь на место пассажира и машина, плюнув сизым выхлопом, трогается с места.
Матушка с сестрой машут вслед, пока транспорт не скрывается за поворотом. Странное ощущение, когда тебя так провожают. Горы свернуть хочется ещё сильнее.
— Ты, Кирюша, главное, осторожен будь, — менторским тоном напутствует меня дядя. — Осмотрись сперва хорошенько, порасспрашивай обо всём. Не стоит с первыми встречными в пучину опасности бросаться.
А то я сам не разберусь. Опекает, как ребёнка малого.
Интересно, предыдущему хозяину этого тела тоже хотелось избавиться от этого гнёта? И чем всё закончилось…
Внезапное воспоминание накрывает, будто волна в шторм.
Перед глазами тёмный переулок, в ушах — голоса, слышные, как через толстый слой ваты.
«А точно починит?»
«Точно, точно, лучший специалист по магическим контурам в этом городе», — отвечает кто-то гнусаво.
Искры из глаз, вспышки боли по всему телу.
Гаснущее сознание ловит обрывок фразы: «...в расход, как и Витьку. Защитничек, б…»
Отчаяние внезапно накатывает, как липкий холодный туман. И почти мгновенно сменяется ощущением сначала полного покоя, а после — жгучей ярости.
Моей ярости.
— Что приуныл? Или не справится боишься? — ехидно бросает дядюшка.
Едва сдерживаюсь, чтобы не врезать любимому родственнику от всей души. Но язык остановить уже не получается:
— Покровитель мне в свидетели: если не справлюсь, лично вам дарственную на своё поместье подпишу!
Глава 4
Время замирает, как в прошлый раз, а перед нами с дядей появляется уже знакомый знак якула и новый текст:
[Кирилл Островский предлагает в случае провала первого задания передать Андрею Островскому собственное поместье. Желает ли Андрей Островский принять пари, сделав адекватную по ценности ставку?]
Пара секунд — и символ обесцвечивается, а время возвращается к обычному течению.
Тут же — скрежет покрышек о дорогу. Машину заносит, разворачивая поперёк движения.
Отказавшийся от беспроигрышной сделки дядька тяжело дышит, вцепившись в руль.
— Страшно стало, родич? — зловеще улыбаюсь. — Ты, кажется, забыл, с кем разговариваешь. Скажу только один раз. Поэтому запомни, как следует. Никто и никогда не посмеет обмануть меня, не заплатив за это сполна.
Он пытается что-то ответить, но я ещё не закончил.
— Я — твой глава, — чуть повышаю громкость. — Я восстановлю доброе имя нашего рода и верну ему былую славу. И если весь мир обратится против меня — тем хуже для мира.
И добавляю тише:
— Потому следи за языком, дядюшка.
— Кирюша, я же с заботой о тебе! — хватает Андрей Петрович ртом воздух. Чисто рыба на берегу. — Зачем сразу…
— Для тебя я Кирилл, — прерываю поток оправданий. — А теперь едем дальше. Наставления побереги для тех, кто в них нуждается.
Дальнейший путь проходит в молчании.
Петрович дуется. А я веду телепатическую беседу со змеем, впитывая знания о реалиях этого мира. И об Изнанке, конечно же.
Совершенно точно, что на нулевом уровне, где находятся академии и форпосты, нам делать нечего. Надо идти хотя бы на первый — перстень рода послужит пропуском.
Осмотримся, соберём чуток растительных макров на продажу и якулу для подпитки.
Дальше полезностями для походов глубже разживёмся и поохотимся на более опасных тварей. Заодно примелькаемся среди таких же охотников.
Присмотрим тех, к кому выгодно присоединиться.
За обсуждением планов время пролетает быстро. Да и до города рукой подать.
Сам Подольск размерами не поражает и выглядит типично для маленького города. Немощёные улочки, заросшие зеленью одноэтажные домишки, безлюдье — по крайней мере, на окраине, через которую мы проезжаем.
С главной дороги автомобиль сворачивает к западной части пригорода.
Ещё через пару минут мы оказываемся у края широкой замощённой площадки, на дальнем краю которой высится двухэтажное каменное здание.