— Кирилл, как же я рад вас слышать! — раздаётся на том конце линии его бодрый голос. — Скажите, все целы?
— Абсолютно, — киваю по привычке, забыв, что шеф меня не видит. — Полный отчёт будет, как только вернёмся. Глеб уже заказывает экипажи.
— Жду с нетерпением. Сейчас же отдам все необходимые указания, — Сорокин просто фонтанирует энтузиазмом. — К вашему возвращению всё будет готово для отдыха.
— Хороший повод прибавить ходу, — усмехаюсь в трубку. — Тогда не буду больше задерживать, Вадим Денисович.
— Приезжайте скорее, — отзывается начальник и отключается.
Дорога до усадьбы занимает у нас ещё около часа.
Наконец экипажи подкатывают прямо к воротам, где уже ожидает Катерина в компании нескольких рабочих.
— Предлагала же бате: давай машину возьму и мухой туда-обратно, — гудит она из-под маски. — Нет, говорит, и тут работы полно…
Не переставая возмущаться, девушка одной рукой под одобрительные взгляды кучеров подхватывает сразу три рюкзака с одного из экипажей. Другой сгребает притороченное к крыше копьё, и, даже не покачнувшись, направляется в сторону мастерских.
— Выпендрёжница, — бубнит под нос Глеб, слезая с подножки. — Опять перед Медянкиным своим красоваться пошла…
— Потерявший концентрацию воин — лёгкая добыча, — подмигиваю ему, кивая в сторону парадного входа. — Пойдём, нас уже ждут.
Впятером налегке следуем ко входу. Хочу открыть дверь, но та распахивается раньше: на пороге стоит Груша с привычной уже стопкой подносов в руке.
Женщина оценивающе осматривает меня с ног до головы и приветливо улыбается:
— Вас ждут в кабинете на втором этаже, — взгляд её на секунду задерживается на шляпе. — Новый образ вам подходит.
— Спасибо на добром слове, — смущённо улыбаюсь, снимая головной убор.
И тут замечаю странный бугорок под подкладкой. Так вот что на лоб так давило!
На ходу запускаю туда пальцы и вытаскиваю знакомый маленький пузырёк с «Успакаином», завёрнутый в бумагу. На внутренней стороне мятого листа — короткая надпись: «На крайний случай. Л».
Усмехнувшись, прячу находку в нагрудный карман куртки. Интересные вы находите способы благодарности, госпожа Брукс.
Подъём по лестнице много времени не занимает. Вхожу в приоткрытую дверь, из-за которой слышится весёлый смех — и не могу сдержать изумлённого возгласа:
— Матушка! А вы как здесь оказались?
Елена Львовна оборачивается на мой голос и с радостным лицом устремляется ко мне.
— Кирилл! Как же хорошо, что с тобой всё в порядке! Но где же твоя рубашка? Так и замёрзнуть недолго, — она поджимает губы и нарочито-сурово грозит пальцем. — А я только порадовалась, что Вадим Денисович о тебе так хорошо заботится…
— Порвалась, пришлось выбросить, — обнимаю абсолютно счастливую женщину. — Нечего грустить из-за одежды, когда мы все здесь — живые и здоровые.
— И притащившие на своём хребте целое состояние, — мимо Слепнёвых бесцеремонно протискивается Катерина, а за нею ловко проскальзывает Сергей Рюрикович. — Папа, там макров поштучно в полтора раза больше, чем мы грузили, а по совокупному объёму маны — аж в шесть! И это мы просто на глаз прикинули.
— Если всё так обстоит, то Кирилл Викторович уже может прицениваться к землям вокруг поместья! — Сорокин с волнением поправляет часы на запястье. — Но считать давайте потом, сейчас все к столу.
За едой Вадим Денисович не торопится с расспросами, давая всем передохнуть и насытиться. Но меня снедает любопытство, потому решаю не ждать окончания обеда.
— Матушка, неужели вы в такую даль забрались исключительно из благодарности к профессору? — интересуюсь я. — Или здесь есть ещё причина?
— Не вижу смысла скрывать, — улыбается Елена Львовна, — в Москве я оказалась по делам. Но обстоятельства сложились так, что мне удалось посетить это замечательное место. Вадим Денисович умеет увлечь своими рассказами.
Катерина поднимает глаза к потолку.
— Да уж, этого у него не отнять, — бормочет под нос девушка. — Как начнёт байки травить, так и не остановишь…
— Кстати, об увлекательности, — извлекаю из сумки на свет два дымчато-чёрных макра. Протягиваю один Сорокиной, второй — Медянкину. — У меня тут два сувенира для глубоко увлечённых наукой людей. Постарайтесь найти им какое-нибудь интересное применение.
Две пары глаз вытаращиваются на меня в полном изумлении.