— Слышь, малец, — с трудом переставляя ноги, подбирается ко мне главный. Возвышается надо мной, якобы грозно. Боюсь-боюсь. — Надо бы добрых людей уважить как следует. Маловато всего двух кружечек, правда, ребзя?
Собутыльники орут что-то согласное.
Что и следовало доказать. Такие мать родную продадут ради лишней минуты удовольствия.
[Договор нарушен, — ярко-алая надпись становится видна всем присутствующим. — У нарушителя есть полминуты на выплату компенсации, после чего вступят в силу побочные эффекты.]
— Пора платить по счетам, господа дармоеды, — оскаливаюсь от уха до уха. — Не стоит усугублять ситуацию агрессивным поведением.
— А грысть не будем, так, разуму поучим маненько, — разминает кулаки один из собутыльников, выбираясь из-за стола. — Михей, гасим жадюгу.
Михей — по всей видимости, третий выпивоха — тоже пытается встать.
Но внезапно сгибается пополам, часто и тяжело дыша. Его лицо заливает пот, тело мелко трясётся. А затем раздаётся характерный звук извергаемого содержимого желудка.
Парой секунд позже та же участь настигает его товарища.
Морда главаря багровеет на глазах. Здоровенный, гад, сопротивляется. Он шагает в мою сторону, занося пудовый кулачище — так яростно, что аж пол трещит. Э, нет, я только недавно синяки залечил!
Вскидываю правую руку с оттопыренным средним пальцем на уровень его глаз:
— Улыбайся, сейчас вылетит змейка.
Эффект превосходит самые смелые ожидания.
Громила с диким воплем отшатывается назад, зажимая слезящиеся глаза обеими руками. А я-то уже прикидывал, как половчее к стенке отступить, чтобы он по дороге в стульях у стойки заблудился.
Но такой рьяный ещё секунду назад дебошир вдруг отворачивается от меня, а затем штраф по договору настигает и его.
Вот нельзя было менее гадким штрафом обойтись, а?
«Так нагляднее», — отвечает ехидно чешуйчатый пакостник.
С этим, пожалуй, не поспоришь.
Два неприметных человека, торчавших всё это время по обе стороны от входа, быстро подрываются в сторону стенающих страдальцев.
Подхватывают под руки каждого по очереди, так, чтоб не изгваздаться. И выволакивают их на свежий воздух.
Меланхоличный уборщик с равнодушным видом принимается за устранение учинённого беспорядка.
Кажется, ему к такому не привыкать.
Возвратившись из последнего «рейса», один из вышибал бросает на стойку кошель с жалобно звякающими монетками и несколько кристаллов россыпью.
Трактирщик тут же подвигает их ко мне:
— Ваш долг по договору, сударь. Думаю, они некоторое время будут вести себя смирно.
Пересчитываю полученное и забираю два макра, вернув остальное хозяину заведения:
— В счёт доставленных неприятностей. Я поднимусь в комнату и поужинаю там. И спасибо за честность.
Иду к двери, ведущей на второй этаж, к комнатам.
Тем временем сжимаю макры в кулаке, уже привычно подпитывая змея в благодарность за помощь.
[Покровитель даровал вам способность «Змеиная жила».
Материализует в правой руке хлыст в виде драконьего хвоста. Может использоваться для нанесения секущих ударов. Способен обвиваться вокруг предметов с последующей фиксацией по желанию владельца перстня. Длина хлыста может меняться по желанию владельца.]
Довольно ухмыляюсь: отличное приобретение.
Доводилось мне когда-то пользоваться хлыстом. Он всегда вызывает недоумение у противников, заставляя поверить в победу раньше времени.
Абсолютно безосновательно, кстати.
Не успеваю дверь открыть, как до плеча кто-то дотрагивается.
Ну кто там ещё ищет приключений на свою задницу?
Резко оборачиваюсь, готовясь пустить жилу в дело. Этим дуралеям явно мало одного урока.
Но вместо разудалых забулдыг вижу слегка ошарашенного моей реакцией молодого парня. Кажется, это он сидел неподалёку от тех пьяных идиотов.
Одет по-походному, но, если присмотреться, куда лучше, чем большинство здешних завсегдатаев. Выглядит безобидно — светлые кудри, голубые глаза.
Ну чисто невинный младенец.
Подозрительный, в общем.
— Прошу прощения за беспокойство, сударь, — произносит он немного нерешительно. — У меня есть к вам деловой разговор.
— А вы, собственно, кто такой, сударь? — расслабляю руку с перстнем и пристально его разглядываю.
— Меня зовут Глеб. Глеб Скороходов, — тут же поправляется он.