Зато вернуться, да ещё с добычей, — куда сложнее.
Посему комнаты достаются нам без проблем, а еду предоставляют из каких-то особых припасов для тружеников Изнанки.
Приятно, чего уж тут.
Ужинаем внизу с остальными посетителями, прислушиваясь к разговорам. Но ничего интересного узнать не удаётся. Даже вчерашнюю гибель пьяного бугая никто не обсуждает.
Перед сном Глеб заглядывает ко мне в комнату с пусковой установкой на перевес.
— Можно её у тебя оставить? — интересуется просительно. — Шкаф занят, а на полу оставлять не хочется — наступлю обязательно.
— Вон туда, рядом с кроватью клади. Там её никто не потревожит. — Киваю на пол с той стороны, где ходить в ночи некому. А жаль. — Обещаю, что сохраню её неприкосновенной для тебя до самого утра.
Глеб важно устремляет палец вверх:
— Именно поэтому я спокойно оставляю «Катюшу» наедине с тобой.
Уже и имя ей сообразил, романтик!
— А почему не Акулину? — едва сдерживаюсь, чтобы не заржать в голос.
Вот уж никогда не подумал бы, что у напарника подобные пристрастия. С другой стороны, дают же девичьи имена клинкам и кораблям, так что…
— Ну ты же слышал, как она поёт! — охотно объясняет свой выбор Скороходов. — Так только Катюша умеет.
И удаляется спать, оставляя меня наедине со стальной «дамой». Извини, принцесса, но твой кавалер сегодня в другом замке.
Укладываюсь в кровать с намерением продрыхнуть до позднего утра. Но подскакиваю от металлического грохота ещё затемно.
Это кто там по «Катюше» всё же решил потоптаться?
Глава 10
Распахиваю глаза — и обнаруживаю Глеба в исподнем, рухнувшим на мою кровать в обнимку с папоротником в контейнере.
— Решил убедиться, что мы тут с Катюшей не предаёмся разврату? — интересуюсь ехидно, подавляя зевоту.
— Почти угадал, — Скороходову явно не до шуток. О чём красноречиво говорит взведённый арбалет в другой руке. — Кто-то пытался сейчас выкрасть папоротник из моей комнаты.
— Ты хочешь сказать, что кто-то по-тихому проник в спальню и попытался вынести твою добычу? — остатки сна мгновенно улетучиваются. — И, вместо того, чтобы нашпиговать подлеца болтами, ты бежал с поля боя, спасая самое ценное?
— Отчасти. Покарауль пока, — Глеб швыряет контейнер мне и распахивает окно, выходящее на улицу. — Никого не видно. Может, и вправду почудилось?
— Так в чём, собственно, дело? — выглядываю на улицу из-за плеча напарника. Действительно — пусто и тихо.
— Да сон дурацкий приснился, похоже, — разом смущается Скороходов. — Дремлю себе, никого не трогаю, вдруг слышу — зовут меня. Открываю окно… А внизу Ольга стоит в… красных кружевах. И ручкой мне машет.
Ну и фантазии у тебя, парень, хе-хе.
— Говорит: «Что же ты, Глеб, миловался со мной, а даже цветочка завалящего не подарил». И смотрит с укоризной, — продолжает расписывать напарник. — Ну, я папоротник в банке из сумки достаю — и к окошку.
А вот это уже подозрительно.
— «Жалко мне для неё, что ли?» — думаю. И тут ка-а-ак пальцем о ножку кровати саданусь! — напарник взмахивает руками, описывая степень болевых ощущений. — Больно — жуть!
Радуюсь, что арбалет у него на предохранителе. Ведь на предохранителе, правда?
Глеб трагически вздыхает, заканчивая пантомиму. А я вздыхаю с облегчением: болт в печень — совсем не то, о чём мечтаешь с утра пораньше.
— И вдруг понимаю, что окно закрыто, — мрачно подытоживает Скороходов. — А я с папоротником иду к нему, чтобы контейнер наружу выбросить. Совпадение? Вряд ли. Ну, я рефлекторно к тебе в комнату через портал перескочил. Это первое место было, которое на ум пришло.
— А арбалет в руке у тебя как оказался? — тычу пальцем во взведённое оружие. — Ты с ним спал что ли?
— Ну да, — на лице портальщика ни один мускул не вздрагивает. Будто я спрашиваю само собой разумеющиеся вещи. — Вдруг грабители ворвутся, а я не готов?
— Быть всегда на взводе — вредно, — нравоучительно выговариваю встревоженному товарищу.
Но беспокойство гложет: кто-то явно догадался, что мы выбрались с Изнанки с добычей. Уж не наниматель ли тех самых головорезов, которых мы вчера столь фатально для них повстречали?
— Может, прямо сейчас в Москву рванём? — предлагает Глеб. — А то мало ли…
Задумываюсь на мгновение и качаю головой:
— Смысла нет. Вдруг просто приснилось? А если тебя правда пытались обмануть иллюзией, то второй раз сразу не сунутся. Настороженного уже не проведёшь. Так что вали обратно и отсыпайся: завтрашний день обещает быть нелёгким.