Да нет особой причины, я думаю.
Просто потерявшие работу люди — побочный ущерб, который никто и не собирался учитывать. Слишком часто я такое видел раньше.
— Как думаете, сможем ли мы больше узнать о ходе расследования? — рассуждаю я, пока поднимаемся в кабинет к Вадиму Денисовичу. — Ваш отец наверняка имел какую-то личную заинтересованность в тамошнем производстве.
— Вдруг через него сумеем получить информацию? — поддакивает Глеб. — Например, о находках или каких-либо зацепках следствия.
— Я уже пытаюсь это сделать, молодые люди, — Сорокин выглядывает из кабинета. Выглядит он растрёпанным и невыспавшимся. — Но пока что есть лишь…
Его прерывает звонкое пиликанье.
— Да кто же звонит в такой неподходящий момент?! — рявкает Вадим Денисович совсем не по-профессорски. — Прошу простить меня, одну минуточку… Алло, Сорокин слушает!
И вдруг внезапно бледнеет. Его губы сжимаются в тонкую нитку.
— Вы в этом уверены? — переспрашивает он, слушает ещё пару секунд, а затем решительно отвечает. — Оставайтесь там и никуда не уходите. Я пришлю к вам самых надёжных людей, которым доверяю как себе. Они перезвонят вам, как только прибудут на место. Выезжаем немедленно.
Вадим Денисович поворачивается к нам.
— Катя, немедленно заводи второй автомобиль, — распоряжается. — Нужно ехать к старым табачным складам, ты знаешь, где это. Сергей Медянкин нашёлся.
Катерина молнией срывается с места перепрыгивая через две ступеньки, уносится во двор.
— Откуда у него ваш номер? — интересуюсь с подозрением.
— Я сам толком не знаю! — Сорокин взволнован до предела. — У вас есть мобилеты? Нужно будет перезвонить ему по прибытии.
— Да, конечно, диктуйте номер, — Глеб записывает и тщательно перепроверяет каждую цифру.
Стоит ему закончить, как у входной двери раздаётся скрежет, а затем — гудок, больше напоминающий паровозный.
— Кирилл Викторович, постарайтесь обеспечить всем максимальную безопасность. — Сорокин смотрит прямо на меня. — Можете считать это первым моим поручением как вашего работодателя.
— Всё настолько серьёзно? — хмурюсь.
— Да, — просто отвечает профессор. — Будьте предельно внимательны: Медянкин утверждает, что мастерскую сожгли, пытаясь его убить.
— Медянкин знает, кто это был? — уточняю для полного понимания ситуации.
— Он лишь сказал, что выбрался из мастерской через тщательно запертые двери и пожара никакого сам не устраивал, — Вадим Денисович на секунду замолкает. — Голос жутко взволнованный, будто человек реально опасается за свою жизнь…
Сорокин с хлопком соединяет ладони, будто сам себя останавливая:
— В любом случае, нужно найти его и привезти сюда, чтобы узнать как можно больше. А дальше будет видно, что делать. Езжайте, пусть ваши Покровители нас не оставят в эту трудную минуту.
Мы с Глебом сбегаем вниз по лестнице и выскакиваем на парковку перед резиденцией.
— А я уж второй раз сигналить собиралась, неторопливые вы мои, — Катерина в здоровенных очках вместо шлема машет рукой в сторону заднего сиденья. — Глеб, вы назад. Кирилл — на переднее кресло.
Автомобиль выглядит короче тех, что я до сих пор видел, напоминая чуть вытянутую вперёд коробочку с окошками. Мы падаем на сиденья — и транспорт резко стартует с места, будто его подтолкнули сзади.
— «Влада»! Как я по тебе соскучился! — радуется Глеб, обнаружив на заднем сидении свой любимый арбалет. Но тут же настораживается. — Так, а чего это с ней?
— Провела давно задуманное усовершенствование.
Катерина резко выворачивает руль, вписываясь в ворота усадьбы, — и тут же бросает автомобиль вправо. И продолжает, как ни в чём не бывало:
— Поздравляю, Глеб Карпович, вы теперь счастливый и единственный обладатель прототипа «Влада-Веста». Отчёт о полевых испытаниях предоставите после проведения оных.
— Но я же об этом не просил! Я привык к прошлому варианту! — возмущается Скороходов. — А если боевая эффективность упадёт?
— Перезарядка новой обоймы втрое быстрее, скорость взведения тетивы — вдвое, — девушка зловеще усмехается. — Если что-то у кого-то упадёт — это проблема оператора, а не используемого им оружия.
— А почему работы двигателя не слышно? — удивляюсь тишине в салоне. — Дядино авто шумело довольно громко, а эта — как мираж, которым нас вчера пытались напугать.
— Рада, что спросили! — Сорокина быстро крутит баранку и вписывается в поворот, не сбавляя скорости. — То, чего нет в машине, шуметь не может. Все колёса запитаны от единственного макра, спрятанного в салоне.