Я заплатил за проезд и сел к окну. Там, снаружи, только снег и вой ветра, который проснулся отчего-то, явно потревоженный и недовольный. Трамвай ехал, а мимо меня, за полным грязных разводов стеклом, проносились сотни людских судеб, в сущности, похожие одна на другую. Все, так или иначе, искали простого счастья и тепла, чтобы не замерзнуть от равнодушия, не остыть сердцем, не остановится в шаге от мечты, не сорваться в пропасть. Кто-то успешно находил, кто-то продолжал искать, а кто-то, как и я, просто молча наблюдал за всем этим со стороны, сидя у окна в переполненном от мыслей трамвае.
Это было похоже на холодный утренний душ, но я спешил улыбнуться.
- Всё отлично, правда. Друзья так друзья.
Я всегда высоко ставил дружбу. Но любовь её почему-то мешает с грязью, с чем-то посредственным и заслуживающим только сочувствия. Если человек нарекает тебя другом, то это что-то да говорит о тебе. Если любовь нарекает тебя другом, то хочется как можно скорее отмахнуться от этой ''привилегии'', словно от какой-нибудь проказы.
Любовь облекается в позолоту, даже на обыденную прогулку, тогда как дружба носит повседневное даже на самый роскошный приём. Вместе оба смотрятся крайне нелепо.
Что я больше искал тогда? Любви или дружбы? Всё же дружбы, так как любовь казалась мне чем-то зыбким и эфемерным. Тогда, да и сейчас верно тоже. Давно уже пора перестать врать себе. Ничего из этого я не нашёл. Может просто плохо искал? Этой мыслью можно потешить себя, но явно не стоит. Всё в прошлом. Если бы только это было так просто...
В привычке молчать я искал средство от непонимания.
Вообще, я неразговорчив. Разговоры утомляют меня. И только с тобой я не мог наговориться, взахлёб перебирал все забавные случаи из моей жизни, рассказывал что-то забавное и интересное. Откуда я только брал все эти истории — ума не приложу?
Любовь меняет нас. Благодаря ей мы становимся смелее, откровеннее, жизнерадостнее, счастливее, и в итоге лучше. Никакой личностный рост и самодисциплина этого не заменят. В чувствах всё куда проще. Наверное это похоже на детство, словно уснул взрослым, а проснулся прежним ребёнком. Неужели жизнь способна нас так поменять, превратить в это подобие человека, который перестаёт верить даже в лучшее в себе? Словно тебя выбросило на обочину, и всё что осталось от мечты — лишь клубы пыли, которые невольно вдыхаешь, чтобы потом закашляться. Мечту сменяет разочарование, а то в свою очередь сменяет ложь, в которую упорно веришь, принимая её за правду. Иначе, можно просто сойти с ума. Иначе просто нельзя.
Что, если продолжаешь любить того, прежнего, - такого понятного и родного человека? Того самого, с которым всё просто. С которым даже молчать уютно. Но теперешний он под давлением жизни изменился - стал другим. Стал каким-то тяжёлым, непонятным, чужим. Словно с той последней встречи пролетели сотни жизней. Что тогда? Пытаться любить настоящее или, что ещё проще, найти замену? И вроде внешность не претерпела изменений, привычки, повадки, вкусы — всё прежнее. Но только всё стало в человеке и каким-то фальшивым, циничным, с лёгкой нотой иронии, с показной избыточной взрослостью. Да, мы меняемся чёрт возьми. Но только не наши чувства. Они остаются прежними. И объяснить им, что всё в мире изменно, даже, казалось бы, самое незыблемое — та ещё задача.
Что осталось от меня прежнего? Почти ничего, самая малость. И далеко не лучшая.
Пора выходить. Моя остановка. Ветер немного утихомирился. Только его шёпот в ушах и больше ничего.
Я не был здесь давно. Кажется с той памятной встречи, когда мы... Не хочется вспоминать. Ещё не остыло.
Это то блюдо, которое подаётся неизменно свежим, на роскошной фарфоровой тарелке, при уютном свете множества свечей. Блюдо, которое пробуждает зверский аппетит, которым, кажется, невозможно насытиться вдоволь. Оно прекрасно: нежное, сочное, сладкое и такое вкусное мясо. Каждый раз, когда вам его подают, то неумолчно желают приятного аппетита. Даже счёт, который за него выставляют, нисколько не смущает, а напротив, лишь подчёркивает статус этого яства. Не смущает даже тот факт, что прекрасно осознаешь, что именно ты ешь — человеческое сердце. Как будто кого-то сегодня может смутить каннибализм - то самое явление, которое лучше всего характеризует этот деликатес. Ибо имя тому блюду — любовь.
Каннибализм это, а никакое ни высокое чувство. Каннибализм. Вбейте уже это в свою дурную голову!
Это была ''аллея влюблённых''. Кажется такое оно раньше носило название. Сейчас здесь строят очередной торговый центр, да там, где раньше были клумбы и росли цветы — парковка. Прогресс не спрашивает, но требует. За аллею боролись, даже собирали голоса на петицию, но всё было тщетно. Люди поворчали да утихомирились. Парков и зелёных зон в городе, вроде как, хватало, а магазинов - магазинов всегда будет мало.