«Кхм, тихо, сейчас главное — Пограничный город», — мысленно пожурил себя Бэров. Несмотря на то, что Роланд заявил о своём желании претендовать на трон, до этого было ещё долго. Бэров не знал, когда именно принц изменился, но именно сегодня Бэров окончательно признал в четвёртом принце достойного кандидата занять место короля. Различие между принцем из прошлого и настоящего было словно между небом и землёй — раньше Бэров всерьёз полагал, что такой глупый и самонадеянный принц не сможет даже попытаться взойти на трон.
Но после своего приезда в Пограничный городок принц не уставал удивлять Бэрова. Он сумел сделать так, что город до сих пор продержался одними лишь силами патруля! Из-за одного лишь этого факта принца можно было расхваливать направо и налево. А уж если вспомнить все те странные штуки, которые принц изобрёл, и то, что он так искусно с ними управляется — это было очень непохоже на прежнего принца. Казалось, нынешний принц был всезнающим Дьяволом.
Вдруг Бэров услышал грохот — в дверь кто-то изо всех сил барабанил. Работать было невозможно, поэтому Бэров громко крикнул:
— Войдите!
В дверь вошёл один из любимых учеников Бэрова — «Воронка» Йерроу.
— Уважаемый учитель, мы поймали ещё одну «мышь».
— Вот как… Вы его уже допросили? — Сказал, что его послал Тимоти. При обыске мы нашли у него цемент, несколько монеток и письмо, — Йерроу подошёл ближе и протянул Бэрову обёрнутый в кожу конверт. — Насчёт остального… Мы всё ещё его допрашиваем. Учитель, что нам делать…
— Как и раньше — записать все ответы в книгу, а шпиона повесить к чёртовой матери, — приказал Бэров.
— Есть, — отсалютовал Йерроу. — Я удаляюсь.
Бэров не вернулся к работе после того, как ученик закрыл за собой дверь. Вместо этого он подошёл к столу и вскрыл конверт своим канцелярским ножиком, чтобы вытащить письмо.
«Четвёртый!» — негодующе подумал он.
Роланд Уимблдон обсудил с Бэровым эту проблему ещё задолго до того, как настали Демонические месяцы.
Его Королевское Высочество предполагал, что как только он презентует народу цемент и ведьм, то тайные шпионы его драгоценных родственников не смогут устоять и попытаются доложить об этом Тимоти — и в этот момент их будет очень легко отловить. Обдумав это заявление, Бэров полностью согласился с первой его частью, но не мог разделить уверенности принца во второй. В Пограничном городе жили больше двух тысяч горожан, так что за каждым следить не представлялось возможным. У них просто-напросто не было столько людей! А те, что были, не были достаточно квалифицированными для слежки.
Впрочем, Его Высочество этого, казалось, совсем не понимал:
— А зачем нам много солдат? Каждый человек в Пограничном городе станет нашими глазами!
Бэров не верил, что Принц понимает, о чём идёт речь и попытается найти шпионов с помощью такого глупого, наивного и очевидного приёма. Это невозможно.
Но вскоре жители доказали Бэрову, что он был не прав.
После организации первой переписи населения, которая была ранней зимой, Роланд кое-что приказал людям, живущим в Пограничном городе более пяти лет. Крепость Длинной Песни всё ещё надеялась полностью разорить Пограничный город, особенно после того, как городские подожгли запасы еды в крепости. В городе до сих пор шастали крепостные шпионы. Большинство из них представлялось дальними родственниками жителей Пограничного города, или просто опоздавшими на эвакуацию торговцами, и всеми силами старались навредить городу. В общем, приказ Роланда состоял в том, что если городские вдруг увидят подозрительную личность, они обязаны немедленно сообщить о ней в ратушу. Как только неблагонадёжность подозреваемого будет доказана, сообщивший о нём получит награду в двадцать пять серебряных монет.
И результаты такого красивого хода были поистине ошеломительные.
Конечно, вначале в ратушу поступали ложные обвинения, но вскоре солдаты уже обнаружили первого шпиона и арестовали его.
Бэров отлично помнил, как Роланд похвастался этим первым успехом.
Что он там сказал? А, да:
— Пусть враги утонут в бездонном море войны с простолюдинами.
Это предложение звучало довольно странно — советник потряс головой, и, наконец, развернул вынутое из конверта письмо.