Но Роланд думал отнюдь не о еде.
После просеивания и промывки муки получившуюся белую воду следовало отстоять, и в результате на дно должен осесть тот самый крахмал. Он-то и был ещё одним основным ингредиентом в производстве взрывчатки. Эксперименты с нитроглицерином ещё не начались, так что Роланд просто не мог сделать себе динамит, так что лучшим вариантом пока оставался нитрокрахмал. Да и изготовить его можно было практически так же просто, как и нитроцеллюлозу. Получившийся продукт был довольно нечувствительным, и поджечь его простым огнём было довольно сложно. Для успешного поджига нужно было использовать детонатор. К тому же нитрокрахмал был гораздо мощнее, чем динамит, и именно поэтому в двух мировых войнах использовали именно его.
И если у Роланда будет много чистого крахмала, то он сможет приказать алхимикам, которые уже наизусть знают технологию изготовления нитроцеллюлозы, изготовить из него отличный нитрокрахмал.
После обеда, когда Роланд собрался было отправиться к себе в комнату и немного вздремнуть, в дверь вдруг снова постучали.
В девяти из десяти случаев это была Анна, которая обычно после обеда его и разыскивала. Поэтому как только Роланд услышал стук, то его сердце моментально забилось быстрее. Может ли быть так, что раздосадованная тем, что уснула в тот раз, Анна решила попытать счастья днём?
— Входи.
Дверь открылась, и к огромному разочарованию Роланд обнаружил, что за ней стояла Эвелин.
Да, такого он точно не ожидал. Он откашлялся, а затем ободряюще улыбнулся и спросил:
— Что такое?
Услышав вопрос, Эвелин вошла в комнату и подошла к рабочему столу. Она поклонилась, приветствуя Роланда. Он заметил, что девушка сильно нервничает.
— Ваше Высочество, я хочу спросить у Вас кое-что.
Роланд вздохнул.
«Только не говори мне, что опять хочешь спросить про то, почему же я так добр к ведьмам!»
Впрочем, он не показал своего раздражения, вместо этого он просто улыбнулся и спросил:
— Что же ты хочешь спросить?
— Почему… Почему Вы хотели, чтобы я приехала в Пограничный город?
На пару секунд Роланд даже удивился — может быть, ведьме не понравился вкус вина?
— Мой дар ведь не такой могущественный, как у Сильвии. Вообще-то он почти такой же бесполезный, как у Меда и Лотус, — прошептала ведьма. — Я просто пробую вина! А на ту зарплату, которую Вы платите мне — целый золотой в месяц! — Вы вполне могли нанять себе какого-нибудь именитого сомелье из столицы.
— А что ты думаешь о тех… винах?
— Ну, сначала я думала, что они слишком сильно жгутся. У меня получилось их пить только очень маленькими глотками. А те три вина, которые были смешаны со льдом, фруктовым соком и сиропом, оказались гораздо богаче на вкус. Но это ведь лишь моё мнение, — осторожно ответила Эвелин. — В трактире моей семьи подавали только дешёвые вина и разбавленный эль… Вкусов аристократов я совсем не знаю.
Принц облегчённо выдохнул:
«Ну, по крайней мере, она не ругает вина!»
Он встал и открыл книжный шкаф, достал стоявшую там, на верхней полке, флягу с элем и поставил её перед ведьмой.
— Ты можешь превратить эль в этой фляге в то вино, которое я дал тебе попробовать?
— Думаю… Да, это будет несложно, — Эвелин вытянула вперёд руку и поднесла её к фляге. В ту же секунду жёлтый эль стал меняться. Он словно бы вскипел, со дна пошли пузырьки воздуха. Роланд, принюхавшись, учуял крепкий алкогольный аромат. Вскоре жидкость во фляге стала прозрачной и Роланд, не удержавшись, обмакнул в неё палец и затем облизал его. Палец был горьким, а жидкость на нём жгла горло. Да, это определённо был чистый алкоголь.
Роланд рассмеялся, и сказал:
— Вот поэтому ты мне и была нужна.
Взглянув на ошарашенную Эвелин, Роланд похлопал её по плечу, и пояснил:
— Я собираюсь сделать алкогольную фабрику. Нет, даже пивоваренный завод. Ты не согласишься занять пост главного винодела?
Глава 302. Звучащий горн, призывающий сражаться
В одном из каминов королевского дворца в столице королевства Вечной зимы бушевало пламя.
Здесь, по сравнению с четырьмя полноценными временами года в Грэйкасле, лето было слишком уж коротким, а осень служила быстрым напоминанием о грядущей суровой зиме. Казалось, у людей даже не было времени, чтобы походить в лёгкой одежде — зима очень быстро возвращалась.
Гарсия Уимблдон, обернувшая плечи в шкуру серой лисицы. сидела на троне и слушала жалобы и требования здешних аристократов.