— Каков был ваш мотив при саботаже Лорда Хребта Падшего Дракона? Почему вы хотели вернуть ее в Гермес?
— Я не знаю, моя единственная миссия состояла в том, чтобы следить за Авророй, так что только она знала точную причину. Смена планов произошла, потому что Аврора обнаружила, что Маркиза была ведьмой, а новый Папа приказал нам отправлять всех пойманных ведьм обратно в Святой Город, чтобы очиститься.
— Очиститься, — фыркнул Роланд. — Вы действительно в это верите? Если чистые ведьмы… нет, Очищенные Ведьмы безгрешны, то почему церковь хранит их существование в секрете?
— Потому что… потому что некоторые верующие недостаточно преданы, так что это единственный способ на данный момент… — его голос затих, и он, в конце концов, закрыл рот.
Принц ухмыльнулся:
— Куда вы планировали отправиться после того, как покинули бы Хребет Падшего Дракона?
— Красноводный Город.
— После этого?
— Непроходимый Замок.
— Куда-нибудь еще?
— Только в эти три города, — ошеломленно ответил Священник, отказавшись от сопротивления после раскрытия информации об Очищенных Ведьмах. — Мастер Тайфун не сказал нам, когда возвращаться, поэтому мы собирались остаться в Непроходимом Замке, ожидая новых приказов.
Его ответ соответствовал письму, найденному на теле ведьмы.
— Почему эти три города?
Кампус покачал головой.
Казалось, что он мало что знал о церкви, он, вероятно, был просто наблюдающим за Очищенной Ведьмой. Роланд погладил подбородок и подумал:
«Хребет Падшего Дракона находится в Южной Территории, Красноводный Город — в центре королевства, Непроходимый Замок — между Северными и Западными Территориями, поэтому у них нет ничего общего, и они не важны, как пункты пересечения путей. Даже если церковь захочет захватить Королевство Грэейкасл, они не начнут с этих городов».
Если у них и было сходство, то в том, что все они были бы на границе Западной Территории — внезапно его поразила мысль: был ли он тем человеком, на которого нацелилась делегация эмиссаров?
Допрос не прекращался до вечера. Роланд собрал нужную ему информацию и встал. Когда он уже собирался уйти, он заметил, что Священник неподвижно сидел у стены, как труп, не просил милосердия и не сыпал проклятиями в ярости. Это очень удивило его.
— Разве Вы не спросите, что я собираюсь делать с Вами?
— Вы пытали меня, чтобы я поведал Вам все это… и Бог будет мне свидетелем, — сказал Кампус, закрыв глаза. — Бог мой последний судья, а не Вы. Неважно, что Вы со мной сделаете.
— Ваше Высочество, дай мне еще одну ночь с ним, — сказал Железный Топор. — Я изменю его отношение.
— Не нужно, этого достаточно, — поскольку Священник уже все рассказал, Роланд не интересовался продолжением пыток. — Его будет судить не Бог, а народ.
Глава 422. Открытый процесс
Вскоре после начала зимы в центре площади была построена деревянная сцена. Для людей Пограничного Города это было первое событие такого рода. Сцена было нужна не для театрального представления, а скорее для проведения первого публичного слушания.
Уведомление об этом событии было опубликовано за два дня до события. В назначенный день сцена была окружена большой толпой. Площадь стала намного больше после расширения, но она все еще была недостаточно большой для размещения всех желающих. С неба падали редкие снежинки, но все были слишком взволнованы, так что полностью игнорировали и ветер, и снег.
Атмосфера внезапно достигла апогея, когда на сцене появился Роланд.
Наблюдая за зрителями, размахивающими руками, он был тронут. Когда-то он был почти что насмешкой в глазах аристократов, и мало влиял на своих подданных. Теперь же, спустя всего один год, ситуация так изменилась.
Под крики толпы на сцену вытолкнули Священника Кампуса. Его выражение слегка изменилось, когда его повернули к толпе.
«Возможно, так было принято у высшего руководства церкви. Они привыкли принимать поклоны верующих и могли легко влиять на жизнь этих людей одним словом или действием», — подумал Роланд. — «За исключением того, что на этот раз он, вероятно, не переживет блеска славы прошлого».
С волнением в глазах к деревянной сцене подошли ведьмы из Ассоциации. Это на них все время клеветали, охотились, да и несправедливо относились и пытали тоже их. Но на этот раз произошла смена ролей. Ведьмы были жертвами, обвинителями и присяжными, а обвиняемым была церковь. Они часто представляли себе такую сцену, но никак не ожидали, что этот день наступит так быстро.