Томас начал водить по стенам, желая обнаружить странные выступы, но это не приносило результатов. Камень сам по себе был массивным и неровным. Тогда ребенок опустился на колени и начал ощупывать каждый булыжник, шаря наугад в сгущающихся сумерках. Неожиданно под его пальцами что-то звянкнуло. Мальчишка коснулся округлого тела какой-то штуковины. Схватив ее Том подставил находку под последние лучи уходящего солнца.
- Серьёзно? - Томас повертел в руках маленькую каменную черепашку. - Шкатулка?
Одли громко засмеялся, открывая полое нутро, в котором блестел маленький ключ.
Два раза повернув его в замочной скважине, юный детектив легко отворил ворота. Ветер, хлынувший на Томаса, принес неприятные запахи гнили и сырости. Коридор был на удивление светлым: на его стенах висели лампы, а пол был устлан красной ковровой дорожкой.
Сделав один шаг навстречу неизведанному, мистер Одли вернулся и сунул черепашку в проем между дверей, оставив небольшую щель. Ключ мальчик спрятал в ботинок. «На ещё один всякий случай» - подумал он и двинулся вперед, бесшумно ступая по пролету.
В помещении было гораздо теплее, чем могло показаться на первый взгляд. Но даже не это поразило ребенка. Внутреннее убранство тайного помещения не отличалось от отделки замка Одли-парк. Словно оно было такой же частью дома, как и все остальные сорок комнат.
Непростительно скучный и длинный коридор внезапно обрубался. Томас аккуратно откинул знакомую ткань гобелена и огляделся. Он сразу узнал этот холл и резную дверь, такую же, как в материнских покоях. Последний раз мальчик в страхе соображал, как выберется отсюда, пока Вуд тащил его вверх по лестнице.
И вот тут мальчишка похолодел.
Если призрака Желторотой Лиры не существует, кто издавал тот вопль?
Дверь, на которую смотрел господин, медленно распахнулась. Томас чуть отпрянул назад, но придержав гобелен, продолжил наблюдать за происходящим.
Из арки двери выплыла та самая женщина, что открывала потайную дверь в тупике! Она была облачена в форму прислуги. На пухлом лице рдел румянец, и Томас узнал в ней одну из молодых кухарок.
На руках служанка несла ребёнка, чьи волосы, отливая золотом весело завивались. - Гарри, вынь руки изо рта! - скомандовала женщина, стукнув ребенка по рукам. Его лицо налилось краской, малец вот-вот готов был закричать, но чьи-то уверенные руки выхватили ребенка из объятий кухарки. - Ты дура, Рьяна. Оставь его в покое! Томас открыл рот от удивления. Его мать, прикрывая дверь носочком своей туфельки, аккуратно усадила малыша себе на руки. - Простите, госпожа. Вы так добры ко мне. Мистер Одли. - Мэри перебила её не дав договорить. - Так тебе и надо, дурная девка! Нужно было смотреть за ребенком, а не раскидывать по полу осколки зеркал! Поистине глупая затея пугать слуг лживыми байками! - Я не думала, что он так быстро бегает! - вскрикнула женщина. Миссис Одли усмехнулась и спросила: - Сколько тебе лет, говоришь, Рьяна? - В том месяце было восемнадцать, госпожа. - с гордостью ответила девушка.
Брови Томаса поползли вверх, когда его мать зычно рассмеялась, запрокинув голову вверх. - Знатно ты вспорола его, - успокаиваясь, произнесла она. Рой двумя ладонями угодил в твои черепки зеркал. Бедняга, наверное, ползал под гобеленами, пытаясь скрыться от лишних глаз, когда его поджидал этот милейший сюрприз! - Мэри не удержалась и снова расхохоталась. Ребенок у нее на руках подхватил настроение и тоже начал потешаться. Госпожа засмеялась ещё сильнее, мягко ущипнув Гарри за нос.
- Ах, - причмокнула она. – Ну, точь-в-точь такой же, как у моего Томаса!
Служанка смотрела в пол, разглядывая носки своих башмаков.
Неожиданно Гарри издал веселый протяжный визг и закричал, показывая на Томаса:
- Мама! Мама! Мама!
Мэри Одли метнула взгляд на Томаса прежде, чем тот смог ускользнуть в тень. Казалось, они целую вечность, смотрели друг другу в глаза, пока мать не произнесла:
- Пойдём, Рьяна. Нам ещё многое предстоит сделать.
Госпожа отвела взор от сына и шикнув на служанку скрылась в глубине холла.