-Вот это да! - присвистнул Вуди. - Твоя матушка берегла эту книгу, как зеницу ока, дружище!
Клапан конверта сплошь был покрыт масляными пятнами и маленькими капельками воска.
- Секреты любят темноту...- прошептал Томас.
- Что ты там бормочешь? - голос Вуди инстинктивно понизился до шёпота.
Юный господин проигнорировал нетерпение друга, впервые понимая, насколько не знакомы ему родители.
Пролистав всю книгу от корки до корки, среди всего прочего было обнаружено: три засушенных маковых лепестка, нелепые рисунки человеческих пальцев, рук. Лица, обезображенные криком. Черные кошки в треугольниках. Ботанические иллюстрации с комментариями от сумасшедшего автора.
Один рецепт, почти в самом конце книги зацепил взгляд товарищей. Томас, водя указательным пальцем по строчкам, прочел вслух:
- Перед началом ритуала за три дня питаться только собачьим мясом и хлебом выпеченным без добавления соли. - мальчики, переглянувшись, поморщились. Томас продолжил: - Когда маг и сосуд будут готовы, нужно взять вещь покойника, коего возжелаете воскресить. Прочитав заклинание «Соединения» вместе с сосудом, оному требуется открыть уста для завершения ритуала.
В заключении ужасающего текста красовалась приписка: Эрихто - некромантка из Антиохии.
- Моя мать - ведьма? - в смятении спросил Томас.
Оба мальчика вздрогнули от стука. Мерный, повторяющийся, разрывающий тишину комнаты, он доносился со стороны окна.
Томас вскочил на ноги так неожиданно, что книга плашмя упала на пол, тяжело ухнув.
В три шага преодолев расстояние, Томас увидел за стеклом огромного черного ворона. Его глаза-бусины смотрели прямо на юного мистера Одли. Блестящим клювом птица ударила в стекло. Еще раз. И еще. И ещё. Его клюв широко открылся, обнажая зияющую черную темноту.
- Пора кончать с этим, - из-за спины голос Вуди звучал глухо
Мальчик оторвал взгляд от птицы и оглянувшись не нашёл друга в комнате. Резко развернувшись к окну, Томас с ужасом отшатнулся - ворон пропал.
Спрятав книгу темной магии в глубине сломанной половицы, Томас, влекомый почти пьяным отчаянием поспешил выйти на свежий воздух. Под подошвой ботинка что-то неприятно хрустнуло: «Это место проклято» - подумал он, вынимая из подошвы осколок зеркала.
Всматриваясь во фрагмент, Том видел лишь свой глаз - испуганный, голубой, словно гладь моря, обрамленный рядом черных ресниц.
Этот момент мистер Томас Одли будет помнить всю жизнь, как отправную точку в череду непоправимых дьявольских событий
***
Солнце неизменно вставало на востоке, бросая лучи на стены замка. Словно голодное животное, плющ, пожирал его западную часть, мрачно утопающую в тени.
Рой птичьих голосов разносился ветром во все стороны, в каждый уголок, в каждое приоткрытое окно, возвещая о начале нового дня.
Круглолицая Полли всё так же быстро кончала сигарету за грудами компостных куч, чуть свет успеет коснуться самых маленьких башенок замка. Садовники, жившие в комнатах западного крыла медленно тащили в тележках инструменты, вскидывая руки к лицу - заслоняясь от бьющих в глаза солнечных лучей. Служанки со стопками белья, опасливо озирались по сторонам, пока их маленькие руки гладили мужчины, работающие в конюшнях. И только павлины, сметая перьями хвостов утреннюю росу с аккуратно подстриженных лужаек, вальяжно прогуливались, возомнив себя хозяевами этого жуткого места.
Все эти люди находились в неведении. Было что-то ужасное в осознании того, что кто-то может наблюдать за тобой из окон, углов и щелей, пока ты, ничего не подозревающий, застегиваешь пуговицы жилета.
Если сам Томас так запросто может видеть то, что должно было являться чужими секретами, почему кто-то точно так же не может следить за ним? А вдруг, это происходит сию минуту?
Мальчишка обернулся через плечо на угол коридора.
В утреннем зареве, которое проникало сквозь окна второго этажа, можно было рассмотреть дрейфующие пылинки, летящие в косых лучах утреннего солнца.
В тишине раздавались приглушенные звуки просыпающегося дома: шаги, звяканье столовых приборов, кашель слуг и смех служанок. Томас спустился по лестнице, ведущей в центральный зал, к тяжелым деревянным дверям и большим софам, оббитым изумрудным бархатом.
- Доброе утро, мама. - хрипло произнёс Томас.
Мать, облаченная в тёмно-зеленое платье, с неглубоким вырезом и длинными рукавами почти слилась с мебелью. Что-то теребя в руках, она задумчиво произнесла:
- Завтрак уже на столе.
Когда Томас повернул голову в сторону гостиной, мать устало добавила:
- Твой отец уехал по делам в Лондон ранним утром. - Мэри немного помолчала. - Ты сегодня рано проснулся, Томас.