Влетев обратно в гостиную, он увидел, как мать спокойно трапезничает сидя за большим столом. Оглядев мальчика сверху вниз, она указала на место напротив.
- Присаживайтесь, мистер Одли.
Мальчик, тяжело дыша, резко отодвинул стул. Он царапнул ножками по деревянному полу. Подняв голову, Том сперва увидел большой портрет отца, висящий над камином, находящийся позади матери. Рой, как будто следя, вечно напоминал о своем присутствии.
Сын перевел взгляд на Мэри, и её лицо наконец приняло четкие очертания. Длинный прямой нос, выразительная линия бледных губ. Глубоко посаженные карие глаза сверлили мальчика, а черные брови Мэри сдвинулись к переносице.
- Дорогой, если долго воображать себя дворовым псом, твой отец, рано или поздно решит, что твое место на улице.
Мать вгляделась в лицо сына.
Одиннадцатилетнему мальчугану ни за что было не понять, что она там искала. Но я почуял это сразу - сходство. Хоть что-нибудь выдающее, что юный Томас был не только Одли, но ещё и Аттвуд.
Огонек в её черных глазах растаял, уступив место разочарованию.
- Впрочем, твоего отца часто не бывает дома. Может быть, до твоего отъезда в Итон он любезно согласится оставить без внимания твоё поведение.
Мэри сделала большой глоток сока и, промокнув губы салфеткой встала, собираясь выйти из комнаты. Приоткрыв резную дверь в коридор, она повернулась к ошалелому сыну, который как тряпичная кукла сидел за столом, все еще тяжело дыша.
- Дорогие сердцу вещи, Томас, - вполголоса произнесла мать,- Рано или поздно обязаны возвращаться к своим хозяевам.
С этими словами Мэри Одли затворила за собой тяжелые двери гостиной.
***
Лицо Вуди плыло в пламени свечи.
- Напомни, что мы делаем здесь среди ночи? - зевнул воображаемый друг.
- Я уже говорил тебе, Вуд, в западном крыле обитает призрак желторотой Лиры! - рука Томаса, державшая подсвечник, немного тряслась. - Я хочу убедиться, что всё это деревенские россказни!
Томас поднес пламя свечи к самому носу Вуди.
- Потому что никаких призраков, дорогой друг, не существует!
Вуди сложил руки на груди и закатил глаза.
- Поэтому мы должны сидеть в темноте, как старожилы, в ожидании, пока что-то... - он не успел договорить, Том перебил его:
- Не что-то, Вуд, а кто-то. Призраки не могут разбивать зеркала и раскидывать их по замку. Это делает человек.
Я сразу вспомнил пронзительный взгляд черных глаз миссис Одли, буравящий Томаса. Да, мальчику досталось большинство отцовских черт, но если бы госпожа капнула глубже, она обнаружила бы очевидные нотки своего упрямства, всецело передавшиеся сыну.
- То есть, ты хочешь напугать того, кто пугает других, Том? - хохотнул Вуди.
Мальчики медленно шли по длинному пролету, беззвучно ступая босыми ногами по холодному деревянному полу.
Тусклый свет от сальной свечи облеплял стены, выхватывая отдельные узоры гобеленов и картин.
- Вуди? - шепотом позвал Томас. - мне не даёт покоя одна вещь.
- Выдавай. - просто сказал друг.
- Почему у тебя на ногах всегда только один ботинок? - этот вопрос мучал Тома с первого дня, когда товарищ появился в его жизни.
Вуди повел бровью и произнёс: - Я же твой воображаемый друг, вот ты мне об этом и скажи.
Томас подавил смешок. С логикой Вуди трудно было поспорить. Он и сам не знал, почему воображение нарисовало его именно таким: дырявые черные гольфы, доходившие до колена - самая чистая вещь в его одежде, топорщились во все стороны, постоянно съезжая. Широкие штаны, явно на размер больше, были подпоясаны ремнем и кончались аккурат около гольф, свисая лохмотьями. Грязный, поношенный жилет коричневого цвета был кое-где поеден молью. Карманы и отвороты видавшего виды пальто лоснились, рукава были подвернуты, по меньшей мере, два раза, а на правом вообще зияла дыра огромных размеров. Иногда Вуди, просовывая в нее руку, чесал подмышку.
Казалось, нелепей вида придумать было нельзя, но тут никто не мог сказать наверняка - голову друга венчала новая, абсолютно чистая шляпа с полями. Вуд носил ее почти на затылке, иногда сдвигая набок - на манер деревенщины.
Может, он и был деревенщиной? А может и не был. Кто его разберёт? Но Вуди и Томас определенно были очень близки, хотя и имели разительные отличия.
- Мы пришли, - кивнул головой Том.
Они остановились в тупике, откуда открывался вид на зёв коридора.
Томас откинул полог гобелена и пропал в поглотившей его темноте.