Стал с тех пор осёл ещё более тревожным, подозрительным, грубым и придирчивым с подчинёнными, заискивающим перед руководством, всё чаще стал подчёркивать, какой у него богатый опыт, что он двадцать лет служил в баранах и как выгодно отличался в стаде. Неумолимо шли годы. Осёл старел, и хоть продолжал порой заваливать дела, но новых должностей ему уже не давали, подросли молодые ослы, и приближалось время отправляться на покой. Скоро назначили ослу сменщика, а затем и его с почётом отправили на пенсию. Много ли надо ослу для счастья? Было бы дело, была бы возможность удовлетворить ему свои скромные потребности, да признавали бы его большим и важным зверем. И вот этого всего не стало. Помаялся он какое-то время и решил проситься обратно, да куда уж там: занято место, да и рвутся молодые, где уж ему. Поник наш осёл, опустился и cтал он стареть всё быстрее и быстрее.
К счастью подвернулась ему должность библиотекаря, работа не сложная, но дающая небольшой доход и избавление от беспросветного одиночества. Осёл старательно выполнял обязанности, а в свободное время рассказывал молодым посетителям о своей непростой жизни. Когда вечером все расходились, осёл закрывал двери, и так как идти ему было совершенно некуда, укладывался прямо на полу среди кип не распокованных книг рядом с отоплением и сладко засыпал. Но прошло ещё немного времени, и герой наш стал сдавать окончательно, да так, что уже и с этой работой не справлялся. Прогнать, однако, никто не решался, жалели его старость и дряхлость, только взяли помощника. Весь день осёл давал советы и ругал за нерадивость, а когда заканчивался рабочий день, и тот уходил к себе осёл медленно плёлся в свой угол к отоплению и засыпал. Изо дня в день продолжалось так, пока однажды ночью не наступил его последний час. Лежал осёл один и всё думал, всё вспоминал, как он двадцать лет служил в баранах, и как выгодно он смотрелся среди их стада, пока смерть не прервала ход его мыслей. Утром труп нашёл помощник, и увезли всё, что осталось от нашего героя неизвестно куда так быстро, что никто и не заметил, и никто с тех пор больше не вспоминал об осле.
Конец