— А не далеко ли замахнулись ударными группировками?
Когда оба генерала не согласились с ним, он сказал:
— Над планом надо еще подумать и подсчитать наши ресурсы.
В ходе обсуждения этого смелого плана позвонил командующий Сталинградским фронтом генерал А. И. Еременко и сообщил, что противник подтягивает к городу танковые части для нового наступления.
Закончив телефонный разговор, Сталин, обратившись к Василевскому, приказал:
— Дайте сейчас же указание о немедленной переброске через Волгу 13-й гвардейской дивизии Родимцева и посмотрите, что еще можно направить туда завтра.
Перед расставанием Сталин предупредил:
— Разговор о плане продолжим позже. То, что мы здесь обсуждали, кроме нас троих, пока никто не должен знать.[132]
В 6.30 13 сентября немецкие войска перешли в наступление. Две дивизии — 71-я и 295-я — наносили удар в центре обороны в направлении центральной переправы, связывающей защитников Сталинграда с правым берегом Волги. После непрерывных ожесточенных боев, длившихся более десяти дней, немцам наконец удалось пробиться к Волге и захватить центральную пристань. За исключением отдельных русских очагов сопротивления, 6-я армия теперь удерживала левый берег реки на несколько километров к северу и югу от русла Царицы. В центре города на Красной площади немецкие солдаты вывесили огромный флаг со свастикой над исхлестанным осколками и пулями входом в Центральный универмаг.
Но у Паулюса не было желания праздновать, поскольку он только что узнал об огромных потерях, которые немецкие войска понесли за шесть недель наступления от Дона к берегу Волги: более 7700 убитых, 31 тысяча раненых. 6-я армия потеряла 10 процентов личного состава. К тому же он знал, что впереди его ждут еще более тяжелые бои. К северу от центральной переправы находились ключевые позиции русских защитников города — Мамаев курган, эпицентр незатухающих сражений, и район заводов. Там 6-й армии предстоит выдержать решающее испытание, от которого зависит исход битвы за Сталинград. А Паулюсу уже не хватало солдат и боеприпасов.
Вернувшись в свою штаб-квартиру в Голубинском на высоком западном берегу Дона, Паулюс направил срочную радиограмму командованию группы армий «Б»: «Наши потери в живой силе в городе превышают получаемые нами пополнения. Если подобное положение не изменится, битва примет затяжной характер».
28 сентября Сталин еще раз обсудил с Жуковым и Василевским план контрнаступления под Сталинградом — операцию «Уран».
Сталин проявил особый интерес к кандидатурам командующих, которым предстояло возглавить фронты и армии в намеченном наступлении. По предложению Жукова, полностью поддержанному Сталиным, новым командующим Сталинградским фронтом был назначен генерал-лейтенант Константин Константинович Рокоссовский. Было также решено переименовать Сталинградский фронт в Донской, а Юго-Восточный — в Сталинградский, что более соответствовало географическому расположению фронтов.
После подробного обсуждения предстоящего контрнаступления Верховный приказал Жукову:
— Вылетайте обратно на фронт. Принимайте меры, чтобы еще больше измотать и обессилить врага.
Проинспектировав еще раз фронты, Жуков и Василевский вернулись в Ставку и скрепили своими подписями карту-план контрнаступления. Сталин надписал на карте: «Утверждаю».
* * *В то время как Сталин лично утверждал план окружения и уничтожения 6-й армии, Адольф Гитлер покинул свою ставку в Виннице и возвращался в Германию. Пока натуженно ревевшие моторы «Юнкерса-52» несли самолет над Украиной, а затем над Польшей, фюрер, уединившись от своих адъютантов, угрюмо размышлял над катастрофическими последствиями летней кампании на юге России. Его «блицкриг» в степях Дона захлебнулся на улицах Сталинграда. Бросок к нефтяным полям Кавказа увяз в предгорьях Главного Кавказского хребта. Но в Берлине он продолжал отрицать эту суровую реальность и, выступая 30 сентября 1942 года в берлинском «Спортпаласе», заверил аудиторию, что Сталинград будет взят. «Можете быть уверены, — воскликнул он с пафосом, — что, раз мы оказались там, уже никто не сумеет сдвинуть нас с этого места».
В Сталинграде — «этом месте», как назвал его Гитлер, несколько измотанных боями советских дивизий по-прежнему отражали атаки 6-й армии, пытавшейся сбросить их в Волгу. В центральной части города гвардейцы Родимцева удерживали тонкую полоску берега Волги к северу от Крутого оврага. В отдельных местах передний край их обороны проходил в 200 метрах от реки.
Стремясь улучшить тактическую зону обороны, командир 42-го полка полковник И. Елин выбрал два каменных здания, которые могли стать опорными пунктами. Младший лейтенант Н. Е. Заболотный со взводом солдат ворвался в первое здание и овладел им. Новый опорный пункт был тут же назван «домом лейтенанта Заболотного», и, хотя сам лейтенант на следующий день погиб, его солдаты удерживали дом до победного конца.