Грузчики, загорелые, мускулистые (некоторые раздеты до пояса), деловито обрабатывают груз: снимают его с машин, компонуют сетки для крана. Как во всяком порту, народ здесь отовсюду: можно увидеть лица монгольского типа, услышать украинский акцент. Грузчики народ расчетливый — как только в подаче груза малейший перерыв, вся бригада волной откатывается в тень больших ящиков и садится отдыхать.
А поодаль стоит дежурный пожарной охраны и бдительно следит, чтоб не нарушался многократно повторенный приказ: «Курить только в указанном месте». Да, пожарная безопасность и здесь дело первостепенной важности: все из дерева. Деревянные пакгаузы, мостовая, причалы, все портовые сооружения. Специалист, дающий пояснения, говорит:
— Каждый год какой-нибудь из причалов капитально ремонтируется. Да что толку: стоит постоять нескольким сухим солнечным дням, и опять начинают вываливаться бревна. Надо переходить на камень и бетон, да инерция еще сильна. А главное — слаба еще у нас база стройматериалов. Вот уж в семилетке…
Да, семилетка много даст и порту: промышленность стройматериалов Архангельского совнархоза по плану должна вырасти почти в 3 раза, производство железобетона в 4, а сборных железобетонных конструкций и деталей более чем в 12 раз.
Территория Соломбальского лесного порта — это еще один город штабелей. Высокие, с двухэтажный дом, аккуратные, однообразные, они напоминают стандартные коттеджи, тем более что размещены они кварталами и разграничены улицами со знакомой нам деревянной мостовой. По этим улицам лихо носятся автолесовозы, везут пачки пиломатериалов к причалам, опускают их, съезжают задом и несутся за новыми. А вдоль причалов на сотни метров вплотную друг к другу выстроились лесовозы-корабли.
С мая по октябрь в Архангельск за лесом приходят десятки иностранных судов. Мы видим флаги Великобритании, Норвегии, а в другой раз могли бы увидеть французский, датский, голландский или бразильский. Это не значит, что лес пойдет именно в эти страны: например, норвежцы едва ли нуждаются в нашем лесе, зато они известны с давних времен как всемирные «морские извозчики».
У самого северного причала стоит западногерманское судно «Броок» из Гамбурга. На палубе, облокотившись на фальшборт, скучают матросы. Помощник капитана, молодой блондин с рыжеватой четырех-пятидневной щетиной, спускается по трапу, чтобы побеседовать с нами на досуге. Он здесь не впервые: еще в прошлом году «Броок» сделал несколько рейсов в Архангельск да за нынешний год вот уже второй рейс. Порядки в порту? Вполне удовлетворительные! Никаких трений с администрацией не бывает. Грузчики работают на совесть…
О грузчиках Соломбальского лесного порта действительно никто не скажет худого слова. Наблюдаем за работой одной бригады. Лесовоз оставил пачку материала и уехал. Английское суденышко, которое берет лес, совсем маленькое, его палуба лишь метра на два возвышается над причалом, и погрузка идет наиболее быстрым способом — при помощи наклонных плоскостей. С корабля подают тросы, рабочие быстро вяжут груз, стивидоры[5] пускают лебедки, и доски, подправляемые грузчиками, въезжают на палубу, а затем погружаются в трюм.
Всем этим процессом — куда поставить пачку, как ее зацепить, как развернуть — распоряжается небольшого роста щуплый человек. Он в двубортном пиджаке и рабочих рукавицах — это сочетание придает еще больше комизма его и без того комичной фигуре.
— Не бригадир ли это?
Да, действительно бригадир, и мне называют его фамилию.
— Как, тот самый, что висит на городской доске почета? — изумленно спрашиваю я, позабыв о грамматике.
Да, он самый. Сколько я ни присматриваюсь, мне трудно уловить хоть какое-нибудь сходство. Там, на портрете, выполненном черной краской по белому холсту, я видел прилизанные волосы, симметричные лацканы парадного костюма, образцово завязанный галстук, и в этом обрамлении крупное, холеное лицо с победоносным взглядом. Прочитав под портретом, что это бригадир портовых грузчиков, я представил себе мужчину громадного и грозного, внушающего окружающим робость своим видом и громовым голосом.
А тот, кого мы видели, был маленький, сухонький, быстрый на ногах, суетливый, с тонким и сиплым голоском. Нельзя сказать, чтобы слушались его беспрекословно, рабочие порой и поправляли его, бывало он и соглашался, а иногда настаивал на своем, покрикивал нестрашно и беззастенчиво бранился.
При всем том он ни минуты не оставался спокойным или невнимательным, и по тому, как быстро исчезали в недрах трюма все новые и новые пачки древесины, было ясно, что дело свое он делает пусть с виду нескладно, но с результатом отличным.
5
Стивидор — специалист по организации погрузки, размещения и укладки грузов в трюмах. —