Сейчас же, считали республиканцы, необходимо сделать паузу в двусторонних отношениях на год-полтора, отказаться на это время от широких программ оказания помощи реформам в России, присмотреться к развитию событий и лишь затем определить будущий стратегический курс Соединенных Штатов.
О «стратегическом партнерстве» с Россией, недавней теме, столь близкой сердцу провалившихся «младореформаторов» и активно разыгрывавшейся ими как подтверждение возвращения страны в лоно «мирового цивилизованного сообщества», в Вашингтоне серьезно не говорил никто. В последнем опубликованном докладе ЦРУ по итогам работы американских разведслужб в 1998 году Россия наряду с Китаем называлась «стратегическим соперником».
Тональность заявлений представителей администрации Б. Клинтона свидетельствовала о том, что демократическая партия США вынуждена в вопросах оказания помощи России занимать явно оборонительную позицию, оправдываться, говорить о некоторых достижениях в трудных условиях, долгосрочных перспективах, подвергаясь со стороны республиканцев все более резким нападкам.
Это проявилось, в частности, при обсуждении в палате представителей американского конгресса новой законодательной инициативы («Об экономическом восстановлении и справедливости в России»), направленной на изменение подхода США к отношениям с Россией. Выступившие авторитетные законодатели — как республиканцы, так и демократы — были едины во мнении о том, что политика администрации Б. Клинтона на российском направлении потерпела неудачу и ее необходимо подвергнуть кардинальному пересмотру. Лидер республиканского большинства в палате представителей Р. Арми назвал ее «самым большим внешнеполитическим провалом Соединенных Штатов со времен войны во Вьетнаме».
Он указал на незавершенность российских реформ, преступность и коррупцию в РФ, неэффективное использование Москвой зарубежных кредитных ресурсов, обогащение небольшой группы лиц на фоне чрезвычайно низкого общего уровня благосостояния населения страны. Отсюда — и название нового документа. Как заявил автор законопроекта конгрессмен-республиканец К. Уэлдон, его главная цель заключалась в том, чтобы «ускорить развитие демократии и создание свободной рыночной экономики в России». По его мнению, добиться ЭТОГО МОЖНО, ЛИШЬ переориентировав помощь РФ со стороны международных финансовых организаций и усилив контроль за ее распределением. В связи с этим документ предусматривал создание совместной комиссии в составе американских и российских законодателей, которым предстояло следить за использованием «западных ресурсов в РФ».
Наибольшую опасность для федеративных отношений в России представляло положение законопроекта о том, что ресурсы должны направляться в первую очередь не центральному правительству, а «реформаторски настроенным» региональным властям.
К. Уэлдон, являвшийся сопредседателем межпарламентской группы «Дума — конгресс», сообщил, что неоднократно обсуждал эти инициативы с российскими коллегами и встретил с их стороны полную поддержку. По его словам, уверенность в скорое принятие закона вселял тот факт, что законопроект уже поддержали 50 законодателей — 25 республиканцев и 25 демократов. В их числе лидеры республиканского большинства и влиятельные председатели ключевых комитетов палаты — банковского, экономического, по международным отношениям.
В Вашингтоне, где развернулась настоящая «гонка с препятствиями», соревнование двух партий на конкурсе, кто намерен жестче подходить к России, не учитывали, что большинство россиян, независимо от их идеологических воззрений, ощущали себя по-прежнему представителями великой державы, хотя бы по размерам территории и численности народонаселения, ядерной мощи, геостратегическому положению, запасам ископаемых ресурсов, недооцениваемому на Западе интеллектуальному потенциалу. Заявления некоторых американских политиков и политологов в духе известных тезисов 3. Бжезинского о том, что Россия должна смириться со своим бедственным положением и однозначно признать гегемонию США в однополярном мире, были неприемлемы для российского общества. Не только для коммунистов. Речь шла не о «ностальгии» Москвы по временам стратегического паритета в период «холодной войны», а о желании проявления к России элементарного уважения как к суверенному государству с богатыми традициями и, несомненно, большим будущем.