Я не обращал на него никакого внимания и смотрел вперёд.
- Ну не скромничай, садись, довезу что ли, – продолжал говорить Ахмед, засмеявшись на всю машину вместе с друзьями.
Стараясь обогнать его машину, я понимал, что этот придурок обкурен и опускаться до его уровня не стоило. Ничего не отвечая, я развернул коня и направился к Хати. Ахмед ещё высовывал своё довольное лицо и смотрел мне в след, что-то бранью выкрикивая. Я скакал на лошади по обжигающему песку, крупицы которого постоянно попадали мне в лицо и обжигали кожу. Я старался отвлечь себя и не думать об Ахмеде. Мысленно успокаивая себя, что слова этого идиота ничего не значат, я заметил, как мимо меня пролетела птица. Приглядевшись, я увидел белого голубя. Моё сердце забилось в быстром темпе. Я резко приостановил коня и следил за голубем, который летел к скалам. Не раздумывая, я взмахнул поводьями и помчался за птицей. Пытаясь обогнать её, я начал выкрикивать имя Хатидже, стараясь успеть найти её до того, как это сделает голубь. Доскакав до скал, я спрыгнул с коня и как сумасшедший побежал вперёд, старясь найти жену. На небольшом камне, сидела Хатидже. Увидев её, я тут же крикнул ей:
- Хатидже! Ты что делаешь, родная?
- Смотри, Омар, такая птичка красивая, – сказала Хати, протянув ко мне руку, на которой сидел тот самый голубь.
- Тише, только не спугни птицу, – сказал я, снимая арафатку с головы.
Тихонько подойдя ближе, я накинул шарф на голубя.
- Наконец-то! Попался! – на радостях закричал я.
- Омар, ты что делаешь? Отпусти птицу!
- Нет уж!
- Омар, голубь не причём! Отпусти его, пожалуйста!
Потянув с руки шарф, Хати взяла птицу и аккуратно поставила её на землю.
- Всё, лети малыш.
- Малыш? Да этот малыш шайтана. Я так мечтал его убить. Ты всё испортила, Хати, - возмущался я, смотря на птицу, которая спокойно стояла на песке.
- Прекрати, Омар! Лучше обними меня. Посмотри, какой закат, какие волны. Как красиво стоят эти кони, какой тёплый этот песок. Мы с тобой самые счастливые люди, Омар.
Подойдя к Хатидже, которая сидела на камне и любовалась закатом, я обнял её голову и прижал к себе. Наблюдая за голубем, который расправил свои крылья, высоко взлетел и скрылся за облаками, я немного успокоился. В эту мину Хати резко завизжала и стала трясти рукой.
- Омар! А-а-а! Омар! - кричала жена.
- Что такое? Что случилось?
Схватив руку Хатидже, я увидел на её запястье две точки. Моментально взяв шарф, я стал перевязывать ей руку.
- Щиплет! Что это, Омар!? Меня укусили?
- Ничего страшного, это не большой укус, – сказал я.
Плотно завязав шарф на её руке, я взял Хати на руки и сев на коня поскакали к машине.
- Сколько можешь, высоси яду и сплюнь, сейчас доскачем до машины, я сделаю надрез на твоей руке.
Испуганная Хати, прижимала запястье к губам, пытаясь что-то высосать оттуда. Прискакав к машине, я посадил Хатидже на заднее сидение и, достав маленький ножик, сделал небольшой разрез на руке между двумя укусами. Высасывая и сплёвывая кровь, я обмотал крепко её запястье и сев за руль, рванул к больнице. Всю дорогу Хати смотрела в окно и вытирала свои слёзы.
- Потерпи, моя царица. Потерпи немного, сейчас уже подъезжаем, - говорил ей я, стараясь как-то её утешить.
Глава VII.
Истина.
Доехав до госпиталя, я открыл дверь и, держа за руки Хати, направился к стоящим в коридоре врачам.
- Омар, у меня что-то голова кружится. Мне так плохо, - говорила Хатидже, схватившись за лоб.
- Ничего с тобой не будет! Сейчас тебя осмотрят, у нас не водятся такие опасные змеи. Сейчас врачи всё исправят.
Навстречу нам шёл доктор. Рассказав ему всё, что случилось, он попросил Хати лечь на кровать. Выйдя за дверь, я просил врача сделать всё, чтобы это ни как не повлияло на здоровье моей жены.
- Успокойтесь, Омар. С ней всё будет хорошо, это не смертельно.
- Если ни дай Аллах, с ней что-то случится. Я клянусь, я подожгу всю Вашу больницу.
- Пожалуйста, успокойтесь! С ней всё хорошо. Выйдете на свежий воздух и пройдитесь немного.
Я смотрел на доктора, который спокойно вошёл в палату. Я смотрел на бледную Хатидже, которая лежала без сил на кровати.
- Что с ней!?
- С ней хорошо всё, Омар. Прошу Вас, прогуляйтесь немного.
- Я вернусь. Ни дай Аллаха с ней что-то будет!
Доктор кивал мне головой и поспешил закрыть дверь. Выйдя из госпиталя, я обошёл здание и, сев коленями на землю, начал качаться из стороны в сторону. Теперь я точно сожалел, что не убил эту поганую птицу. Меня всего трясло. Я даже боялся подумать, что с Хатидже может что-то случится.
- Только не она, Аллах. Не отнимай её.
Снова эмоции взяли вверх и я начал терять над собой контроль. Медленно опуская тело вниз, я сжимал руками траву и, прижав лицо к земле, начал плакать.
- Опять тратишь время на ерунду? – резко раздался, приятный мужской голос.
Медленно приподняв голову, я увидел мужчину, стоящего в белом наряде и улыбавшегося мне.
- Мулла? – сквозь слёзы спросил я.
- Узнаёшь, значит с памятью хорошо всё. А чего плачешь, лежишь?
- Мою Хатидже укусила змея, она лежит в госпитале.
- Дай Аллах поправится. А ты зачем в такие минуты тратишь время на слёзы? Зачем плачешь, если она не мертва? Специально гневишь Аллаха?
- Нет, Вы что Мустафа? Я от страха плачу. Если меня и Хати покинет, я…
- Если? Ещё ничего не узнав, ты уже сделал выводы, накрутил себя и плачешь, лежишь?
- Мустафа, что я ни так делаю? Я исправился, я убрал свои плохие привычки, я постоянно молюсь, почему Аллах всё ещё не доволен мной?
- Всё вопросы только к Нему, Омар, я не могу отвечать за Всевышнего. И прекрати заниматься не понятно чем, поднимись.
- Потеря сестры для меня была самой тяжёлой, но я нашёл в себе силы не сдаваться, я женился, я пытаюсь соблюдать всё. Но что-то ни так всё время. Что? Я не могу понять, где моя ошибка?
- А ты не думал, Омар, что Аллах слишком многое тебе подарил?
- Например? Вы о моих родных? Но Аллах, как подарил мне друзей, так и отнял их.
- А как же твоё беззаботное детство? Слава? Статус в обществе? Ты за всё это благодарен Аллаху?