Жаль только, что в этом портрете не все оказалось прорисовано одинаково хорошо. И если Ю. Горобец с необыкновенным обаянием и одновременно щемящей нотой печали сыграл Павла (на Всесоюзном кинофестивале во Фрунзе актер был удостоен приза за лучшую мужскую роль), если Н. Гриценко в роли Антона и Б. Бабкаускас в роли Петра на гораздо меньшем драматургическом материале все же сумели выявить важные грани характеров своих героев, то образ Ивана (А. Лазарев), младшего из Гуляевых, остался, по сути, лишь эскизным наброском. А ведь именно через этого героя — ровесника самого режиссера — могли прозвучать самые заветные мысли и раздумья Турова о своем поколении, воспитанном послевоенной жизнью. Но обо всем этом можно говорить только в сослагательном наклонении… Иван много и громко кричит — то в телефонную трубку, то в лицо беззащитной лаборантки, носится по коридорам походкой Петра I, с развевающимися фалдами халата, с трагическим пафосом пикируется с коллегами, с жертвенной обреченностью объясняется с Женей в любви (история их отношений, невнятная и многословная, занимает едва ли не всю первую серию картины), но за всем этим, видна лишь «кусочность» характера, о которой говорил как-то еще В. Пудовкин.
Единственные моменты, в которых младший Гуляев выглядит убедительно и серьезно,— это сцены с братьями. Здесь в него как бы переходит значительность и весомость Антона, горячий энтузиазм Петра, веселое жизнелюбие Павла. И тогда семья смотрится этаким несокрушимым монолитом, который не разъять никакой силе в мире…
Фильм «Время ее сыновей» был как бы многообещающим прологом к разговору о современности, срезом проблем сегодняшнего дня в их самом общем виде. Следующие работы режиссера больше локализованы по сюжету, по социальной среде. И если «Время…» пленяет свободным течением жизни, красочностью и яркостью языка, то «Воскресная ночь» — очередная работа режиссера — поражает намеренным режиссерским аскетизмом, строгостью изложения. Это фильм-диспут, в котором превалирует слово — страстное, меткое, подкрепленное и своевременной цитатой, и точной цифрой, и емкой отточенностью формулировок. И оказалось, что Туров владеет публицистическими красками с такой же свободой, как и поэтическими, и следить за ходом мыслей, за аргументами спорящих сторон не менее интересно, чем за путешествием братьев Гуляевых. В чем же суть спора, который ведут в течение полутора часов герои фильма?
В селе Добринево случилась трагедия. Пьяный тракторист пытался протаранить дом девушки, которую любил и которая не отвечала ему взаимностью. Второй парень, чтобы отвести беду, подставил на пути пьяного дебошира свой трактор, в результате — авария, один тракторист погиб, второй оказался на скамье подсудимых. Обездолены матери, пострадала девушка. Конечно, можно свести все это происшествие к частному случаю, как это делает председатель райисполкома Шупеня, но, может быть, необходимо увидеть за этим чрезвычайным происшествием симптом живучей, опасной, тлеющей исподволь болезни, имя которой — пьянство. И не виновника смерти погибшего тракториста ищет на показательном процессе судья Зубрич, а причины, корни разыгравшейся драмы, судит само зло, которое, говоря словами Достоевского, «скотинит и зверит человека».
Фильм Виктора Турова был во многом пионерским, новаторским, он впервые с такой страстью и гневом исследовал эту социальную проблему. Позже к ней обратится Динара Асанова на «Ленфильме» и Толомуш Океев в Киргизии. Но если Асанову в «Беде» и Океева в «Улане» волновала возможность показать распад человеческой личности под влиянием алкоголя, гибель натур по-своему талантливых, вызывающих сочувствие, то Туров анализирует саму проблему во всей совокупности ее причин и следствий, срывая пелену досужих представлений о пьянстве, как о невинной бытовой забаве.