Но с течением фильма невольно замечаешь намеренность режиссерских усилий, когда герои из кадра в кадр вводятся в красивые интерьеры, в захватывающие дух пейзажи. Так история любви сына состоятельных родителей Сергея Кольцова и скромной продавщицы галантерейного магазина Раи свершается то на фоне древних и ослепительно киногеничных башен, то в отражениях зеркал, серебристо поблескивающих в полутьме изысканно обставленных комнат. И вот встреча отца Кольцова с Раей, необходимая для того чтобы предотвратить грядущий мезальянс, происходит не на улице, не в магазине, а в молодежной дискотеке, где крепкая, словно вино, музыка, хлещет по нервам, где льдисто поблескивают бокалы и туманно расплываются пятна светильников, а желтое пламя девичьих волос мечется от танца, словно от порывов ветра.
Красиво? Пожалуй… Хотя, думается, Туров уступил здесь той претенциозной и многократно осмеянной красивости, которая призвана как-то скрасить, замаскировать примитивную пустоту сценарных ходов. Кадры, изображающие жизнь героев «на гражданке», за пределами военного городка, то и дело грешат подобной искусственностью среды, обстоятельств, характеров, схватывая лишь внешние приметы жизни молодого поколения. Настоящее, серьезное кино (да и то с провалами) начинается, когда вместе с героями мы попадаем в казармы, в учебные классы молодых солдат. Видимо, правда существования молодых актеров в армейской среде отразилась на всем, что они делали на съемочной площадке, и в итоге — на фильме.
Наверное, в нашем кинематографе последних лет, внимательном к будням современной армии, было не так уж много фильмов, показывающих ее жизнь так мощно, взволнованно, правдиво. Изнуряющие тренировки, затяжные марш-броски, бесконечная отработка одного и того же движения… Это все показано «на крупном плане», без ложной романтики. Армейские сцены сняты на подлинных объектах, с подлинной техникой, производящей грозное впечатление. Подчас эти сложные механизмы кажутся неукротимыми чудовищами, изрыгающими огонь и смерть. Но ими повелевают молодые ребята, вчерашние школьники, которым, в лучшем случае, по двадцать.
В сценарии В. Ежова и Н. Акимова практически не было главных и неглавных героев, армейский взвод составлял некий коллективный портрет современного солдата. Туров из этого калейдоскопа вычленил, укрупнил три судьбы, которые могли представить как бы разные грани одного поколения. Властный, даже жестокий Валька Воронов, привыкший к беспрекословному подчинению окружающих, утонченный, но жизненно пассивный, слегка мягкотелый Сергей Кольцов, простодушный наделенный от природы безукоризненным нравственным чувством Иван Кукин,— эти герои приходят в армию, чтобы к концу «переплавиться» в ее горниле. Так в финале фильма и происходит. Воронов терпит крах со своей ставкой на грубую силу и, хочется верить, поймет ошибочность своих нравственных ориентиров; Сергей приобретает качества, недостающие ему ранее; Иван — человек, что называется, от земли — начинает осознавать сложность и неоднозначность человеческих отношений.
Такова схема фильма. Но в том-то и беда, что Туров не сумел ее преодолеть…
Однажды Виктору Тимофеевичу в высоких инстанциях был упрек, что, мол, дай ему самый беспроигрышный острый сюжет, и он его обязательно разломает, превратив в медленное рассмотрение среды и человека. Виктор Тимофеевич воспринял это если не как комплимент, то, во всяком случае, как точное обозначение своего стиля. Действительно, у лучших картин Турова, будь то «Через кладбище», «Я родом из детства» или «Полесская хроника»,— дыхание свободное, неторопливое, сила сюжетных сцеплений в них присутствует ровно настолько, насколько не мешает естественному течению жизни, фрагментами из которой стремятся стать его работы. И в этом смысле «Точка отсчета» — отнюдь не его фильм, во всяком случае, «разломать» железный каркас сюжетной конструкции здесь Турову не удалось. Сердцевину фильма занимают воинские учения, действие мчится к финалу «на седьмой скорости», и режиссер едва успевает различать указатели направления движения. Герои выбрасываются из люка самолета, несутся сквозь пелену бешено полыхающего огня, стреляют изо всех видов оружия, наконец, подрывают мост, который контролирует «противник». Эти кадры, повторю, интересны сами по себе, они необычайно зрелищно, впечатляюще показывают, чем сильна современная армия. Жаль только, что экран в этих кадрах уподобен полигону, и зрителю не дано разглядеть, каким духовным, человеческим потенциалом обладает наша армия. Малодушие Вальки Воронова, как и внезапное — именно внезапное — превращение Кольцова в уверенного, волевого командира, выглядит уступкой условиям игры.