— Баишь, охоту имеешь проучить недругов наших в «нарвском плавании»?
Лицо бедового капитана засияло улыбкой, сверкнули задорно глаза:
— На то, государь, есть великое желание, купцов наших, датских, оградить от разбоя. Но то дело стоит немалых денег.
— Што для начала потребно? — Царь не скупился в важных делах.
— Для того потребно, государь, свидетельство каперское от вашего величества, закупить и снарядить судно, нанять экипаж.
— Добро. Будет тебе жалована грамота наша на те добрые дела. Казна денег сполна выдаст. Бог тебе в помощь. Накажи супротивников наших. Ступай.
Рьяно взялся за дело Карстен Роде. Купил добротное судно, оснастил и вооружил, нанял под стать себе удалых моряков. Базу устроил на острове Борнгольм. В кампанию 1570 года начал охоту на торговых путях Балтики. После захвата первых призов у каперского капитана разгорелся аппетит. Закупил еще пять судов, образовалась флотилия. Польша и Швеция всполошились, создали специальные отряды для борьбы с флотилией Карстена Роде. Однако датчанин всегда действовал внезапно и быстро, ловко уходил от погони. За лето флотилия пленила 22 судна. На Балтике поднялась тревога. Чего доброго, русский царь заимеет собственный военный флот. Давненько такие замыслы уже бывали у московского царя на уме. Захваченные суда с товарами Карстен приводил в датские порты и там распродавал, как обычно, по праву каперов и суда, и товары. Польша и Швеция не раз посылали ноты датскому королю Фридриху II с протестом и требованием обуздать своего подданного. Поздней осенью Карстен привел в Копенгаген последние призы на распродажу с целью там и зазимовать. В это время Фридрих II получил ноты от своих соседей, германского императора и Союза германских городов наказать строптивого К. Роде и прекратить каперство из Датских проливов. В этот раз король Дании пошел на попятную, конфисковал все каперские суда, а предводителя флотилии заключил под арест в замок. На том закончилась первая попытка русских создать военную силу на Балтийском море… Но Иван IV не терял надежды иметь свой флот…
А на суше продолжалась война. Царь решил обзавестись еще одним портом и в 1575 году после успешной осады овладел важной крепостью и портом на западном берегу Балтийского моря, Пернов. Спустя два года царское войско подошло к Ревелю и начало осаду крепости. Царь лелеял надежду заиметь прекрасную гавань на выходе из Фикусова, то бишь Финского, залива и начать здесь строительство кораблей. Вскоре русские полки овладели всей Прибалтикой, кроме Риги и Ревеля. Но осада этих приморских крепостей оказалась безуспешной. Мощные крепостные стены надежно защищали Ревель и Ригу. Добротная артиллерия имела все время запасы пороха и припасов, войска и горожане не испытывали недостатка в провизии. Обе крепости постоянно и беспрепятственно снабжались морским путем. Против русских полков выступили объединенные силы Речи Посполитой, Швеции в союзе с Турцией, при поддержке Саксонии и Бранденбурга. В результате трех походов их войска взяли Нарву, Ивангород, Копо-рье, Ям, отрезали русские земли от моря. Ливонская война, несмотря на неудачу, показала возможность выхода России к морю. Иван IV был первым, кто наяву показал осуществимость этой задачи. Его усилия заметили и высоко оценили в Европе. «Он был настойчив в своих попытках против Ливонии, — верно подметил К. Маркс, — их сознательной целью было дать выход России к Балтийскому морю и открыть пути сообщения с Европой. Вот причина, почему Петр так им восхищался!»
Но не только правители «всея Руси», а и незнатные русские люди, с присущей им страстью быть первопроходцами, устремлялись к морю. На утлых, кое-как построенных судах они промышляли морского зверя, рыбу, постепенно продвигаясь на восток вдоль побережья Ледовитого океана, обустраиваясь в устьях Печоры, Оби, Енисея.
На Руси тем временем близилась Смутная пора. Ивана IV сменил болезненный Феодор Иоаннович, последний царь из династии Рюриковичей.
После Федора престол занял Борис Годунов, его сменил Василий Шуйский, и началось междуцарствие на Руси. Воспользовавшись безначалием, соседи на Севере захватили все прибалтийские земли и напрочь отрезали Россию от Балтийского моря.
Глава II
МОРСКИЕ ВОРОТА НА СЕВЕРЕ И ЮГЕ
С избранием на царство Михаила Романова поутихли распри в русских землях. А через Русь тянулись торговые пути на Восток. В 1634 году в Москву пожаловало посольство из далекой Голштинии. Герцог Фридрих испрашивал позволения построить в России корабли для налаживания торгового пути по Волге и Каспию в Персию, славившуюся шелковыми товарами. Дело для Руси было новое, но следовало извлечь выгоду для себя, позаимствовать у иноземцев навыки в корабельном строении.
Грамота царская нижегородскому воеводе Шереметеву гласила: «А по нашему указу договорилися бояре наши с голштинскими послы, что ходити им в Перейду из Ярославля Волгою на десяти кораблех, а корабли им делати в нашей земле, где такие леса, которые к тому делу годные найдут, а тот лес покупати у наших людей вольною торговлею, а плотников к тому корабельному делу, к их корабельным мастерам в прибавку, наймать наших подданных охочих людей и наем им платити, по договору с ними, вольною торговлею, а от тех плотников корабельного мастерства не скрывать. И били нам челом голштинские послы, чтобы нам пожаловати велети им те корабли делати в Нижнем Новгороде…» В конце июля 1636 года трехмачтовый, плоскодонный корабль, названный «Фридериком», тронулся в путь вниз по Волге. Худо-бедно, то и дело натыкаясь на мели, судно доплыло до Астрахани. С попутным ветром, подняв паруса, отправились по незнакомому Каспию на юг. Поначалу погода благоприятствовала новоиспеченным мореходам. Спустя три недели, в середине ноября, море начало штормить, обшивка «Фридерика» дала течь, судно повернуло к берегу и стало на якорь. Ветер крепчал с каждым часом, крутые волны неистово колотили плохо закрепленные доски обшивки, течь увеличивалась. Пришлось просить помощи с берега, спасать товары и людей. В конце концов обрубили якорный канат, подтащили плоскодонное судно на отмель и, пока стихия доламывала «Фридерика», успели перенести на сушу ценную поклажу и обойтись без потерь людей. Дальнейший путь в «Перепаду» купцы продолжили по суше. Так закончилась первая попытка наладить морской путь в страны через Каспий.
Узнав о погибели «Фридерика», и без того болезненный царь Михаил загрустил, но ненадолго. Приободрился он с появлением в царских покоях думного дьяка Посольского приказа.
— Добрые вести, государь великий, от атамана Войска Донского, — с глубоким поклоном, коснувшись рукой ковра, произнес дьяк и протянул царю свиток.
Приподнялись царские веки, притомленные послеобеденным отдыхом.
— Зачти, пожалуй.
— Государю нашему и великому князю всея Руси, — монотонно начал думный дьяк, читая донесение с дальних южных рубежей. Атаман сообщал, что турецкий султан задумал со своим яя псалом, крымским ханом, совершить очередной набег на донские земли. О злых умыслах турецких проведали донцы. На казачьем Кругу, общем сходе казаков, порешили единодушно в этот раз спуску туркам не давать. Не мешкая, казаки собрались и выступили в поход с твердым намерением изгнать янычар с донского устья.
Летом 1637 года казаки осадили главную крепость турок, Азов. Турки не ожидали нападения, но бились насмерть. Казаки одолели и штурмом взяли турецкую твердыню. Отныне войскам султана и крымским татарам отрезан путь для набегов на донские земли, а Русь впервые вышла к южным морским рубежам…
— Што желают атаманы? — вяло спросил царь.
— Холопы твои, государь великий, просят принять новые земли у моря Азовского под свою руку. Царь скосил глаза на стоявшего справа боярина.