Кейд удивился, хотя и не подал виду. Он понятия не имел, что Ной интересуется его карьерой.
— Как ты себя чувствуешь?
Кажется, это самый подходящий вопрос, который можно задать в больнице.
— Ну, это похоже на катание на американских горках, — ответил Ной. — Но, по правде говоря, сегодня я чувствую себя отлично. Вчера мне начали вводить новые стероиды и сказали, что нужно остаться под наблюдением на двадцать четыре часа, чтобы проверить, нет ли каких побочных эффектов. — Улыбаясь, он махнул в сторону коридора. — Думаю, медсестры явно не в восторге от того, что я не хочу надевать больничную пижаму. Я сказал им, мол, все равно очень скоро они смогут меня в ней увидеть.
— Что насчет лучевой и химиотерапии?
— Лучевая начнется со следующей недели. По словам врачей, это не сможет уменьшить опухоль, но они надеются, что она перестанет так быстро расти.
Повисло неловкое молчание.
Кейд понял — есть одна вещь, которую он хотел сказать:
— Ной, я…
— Я читал в новостях о твоем грандиозном повышении, — прервал его Ной, прежде чем Кейд успел закончить. — Временно исполняющий обязанности федерального прокурора — это действительно круто. Ты сможешь продолжить заниматься расследованием коррупции, когда займешь эту должность? Судебное заседание по делу Сандерсона обещает превратиться в настоящую «собачью бойню».
Кейд внимательно изучал мужчину, сидящего напротив него. Оказывается, Ной многое о нем знал.
— Ты следишь за всеми новостями, связанными с офисом окружной прокуратуры?
Ной посмотрел ему в глаза и тихо сказал:
— Нет. Только за теми, которые касаются моего сына.
Вся злость, которую Кейд копил в себе годами, внезапно вырвалась на поверхность.
Мой сын.
Ной Гаррити потерял право называть его так много лет тому назад. Кейд стиснул зубы и попытался взять себя в руки.
— Я пришел сюда не для того, чтобы говорить о моей работе.
— Знаю, ты хочешь от меня объяснений. Просто уверен.
— Нет. — Кейд посмотрел ему прямо в глаза. — Я ничего от тебя не хочу.
— Тогда сделай одолжение умирающему человеку.
В ответ на эту неудачную шутку Кейда накрыло эмоциями. Он молчал и просто… ждал.
Ной, собираясь с силами, сделал глубокий вдох.
— Я был бездельником, Кейд. Я сидел без работы, пил, принимал наркотики, не думал ни о ком, кроме себя. Когда ландшафтный бизнес, которым я начал заниматься с братом, не пошел, мне пришлось вернуться в Чикаго к родителям. Что дало моему отцу множество поводов сказать мне, какой я неудачник — и поверь мне, он использовал каждый из них.
Проблемы с отцом? В этом вся причина? Кейд чуть не рассмеялся над иронией судьбы. «Добро пожаловать в наш чертов клуб».
— Спустя месяц после возвращения в город, я позвонил твоей матери, — продолжил Ной. — Я думал, что встреча с тобой поможет мне взять себя в руки.
— Не удалось, да? — саркастически заметил Кейд, прежде чем сумел остановить себя. «Никаких эмоций, Морган».
— Я был молод и глуп. Я думал, это будет здорово увидеть ребенка, с которым можно поиграть в мяч или в видеоигры. Я не думал об ответственности. — Он помолчал. — Но когда увидел тебя, все вдруг стало таким… реальным. Ты уже был раз в десять умнее меня и сильнее, судя по тому, как ты стоял и прямо спрашивал, почему меня не было рядом. — Он печально улыбнулся. — Но у тебя было очень доброе сердце. Я видел, как сильно ты хотел видеть во мне своего отц…
— Нет, — перебил Кейд низким голосом. — Не произноси это слово.
Морган точно знал, о чем именно говорит Ной — о том моменте, когда он назвал его отцом.
В глазах Ноя промелькнула грусть.
— Я знаю, мне нет прощения. — Он встретил взгляд таких же кобальтовых, как и у него, глаз. — Но постарайся понять — я бы испортил тебя, Кейд. Хоть я и был тогда глупцом, но видел, что твоя мама делает все правильно. Исчезнуть из твоей жизни — это лучшее, что я мог для тебя сделать.
Кейд уставился в окно, качая головой.
— Это… полное дерьмо.
— Да? — Ной показал на него. — Посмотри на себя. Подумай, смог бы ты достичь таких высот, если бы рядом с тобой был такой беспутный папаша?
— Немного обидно, что у меня было только два варианта, тебе так не кажется? Или совсем без отца или с отцом-бездельником.
— Именно так, — произнес Ной без тени сарказма в голосе. — Мне потребовалось тридцать пять лет, чтобы научиться быть отцом. И я буду стыдиться этого до самого последнего вздоха.
Кейд отвернулся к окну, не понимая, что сказать.